- Мансийский
- Русский
Таборы пвыл хум
Виталий Фёдорович Мясников Свердловский область Таборинский район Таборы пвылт лы. Ты нпак хаснэ рущ хум школат св тл история учителиг рӯпитас. Та мт лум мньщи мхум тав всанэ, номиянэ. Тав урт нумн Тавда ӯст Лесной ос деревообрабатывающий промышленность музейт рӯпитан мхум лвсыт.
Краевед из Таборов
Учитель, краевед, поэт – Виталий Фёдорович Мясников проживает в селе Таборы Таборинского района Свердловской области. По специальности он учитель истории, много лет проработал в школе. О народе манси он знает не понаслышке – рядом с ними вырос, учился и работал. О Виталии Фёдоровиче нам рассказали сотрудники Тавдинского музея лесной и деревообрабатывающей промышленности. Они созвонились с ним, договорились о встрече.
Не прошло и двух часов, как мы – сотрудник музея Ольга Александровна Ефремова и представители народа манси – Сергей Матыков, Татьяна и Мария Макаровы и я, уже стояли у порога дома Виталия Фёдоровича. Он нас радостно встретил, пригласил в дом. Познакомил со своей женой Александрой Ивановной, сказал, что они вот уже 57 лет вместе. Вот с такой хорошей новости и началось наше общение. К Виталию Фёдоровичу у нас было много вопросов. Он увлекательно рассказывал об истории родного края и, конечно, о манси (вогулах), которые жили когда-то на Тавдинской земле.
— Вогулов уже давным-давно здесь нет. Я с ними жил, работал. Родился я в селе Чернавская, а рядом была деревня Кошня. Это чисто мансийская деревня, оттуда к нам в школу приезжали ребятишки, учились, я знал всех их родителей.
В 1741 году здесь проезжал Г.Ф. Миллер, который писал историю Сибири. В книге «История Сибири» он описал всё, что было здесь, что он видел. Тогда уже жили те, кто говорил по-русски. По его словам, местные вогулы рыбу не чистили и не пороли её, так и ели. Видимо он говорил о ёршиках. Ёрш – это такая рыбка, у которой нет чешуи и желчь не горькая. И вот бывало, манси сварят рыбу в большой чугунке, выложат на тарелку, сядут вокруг и лузгают. Уха из неё самая вкусная. Хоть ты русский, хоть ты вогул или еврей – не откажешься от неё. Но если ты сваришь, допустим, того же чебака или налима с желчью, ты его есть не будешь.
Он видимо насмотрелся, что они вот так едят, и написал. И теперь есть среди нас такие писатели или политики, где что схватят, услышат – вот так было и никаких. Местное население всё умели делать, они всё знали – пороли рыбу, вялили её и сушили. Манси же жили этим, в конце концов. Их только охота и рыбалка спасала.
Я рано начал интересоваться историей, разговаривал ещё со стариками-вогулами, которым тогда было лет под 80. Это были 1950-е годы. Местные мансийские фамилии были: Храмцовы, Фирсины, Илькины. Вы проезжали деревню Кузнецово, она ещё в двадцатом веке называлась «Павыл Кулебяевка». Там много манси жили. Оттуда был доктор наук, академик – Николай Васильевич Храмцов. Он жил и работал в Тюмени, два года назад умер. Был моим хорошим другом. Их четыре брата было. Один инженер, строитель, другой на катере ездил, третий в Мостовке живёт. Когда дом их вогульский здесь был, они все приезжали, собирались вместе, а потом все ко мне шли в гости.
Один из манси известный актёр – Александр Емельянович Безыментов. Он снимался во многих фильмах. В картине «Они сражались за Родину» снимался с такими известными актёрами, как Василий Шукшин, Георгий Бурков и другими. Родился Александр Емельянович в деревне Аверино в 1931 году. Фунтосово, Шайтанское, Галкино, Сотниково, Аверино – это все бывшие мансийские деревни.
Соседка моя Зоя Сотникова из деревни Сотниково, тоже манси, но, к сожалению, своего языка она не знает. Там все манси жили. Как она будет знать мансийский, если уже 60-70 лет назад почти все говорили по-русски. Лишь названия деревень, рек, озёр мансийские остались – Куях, Шуньжа, Вагнер, Колышья, Кылья и много-много других. Чёрная речка по-мансийски называлась Сэмыл-я. Я когда только начал ходить в лес охотиться и рыбачить, многие мансийские названия уже знал. А потом стал их изучать, узнавать мансийские названия, что они значат в переводе на русский язык.
Наш район – это был край каторги. Здесь, кроме коренного населения манси, никого не было. Сюда добровольно никто не ехал. А лишь везли осужденных и приезжали те, кто работал в тюрьмах. Затем стали приезжать спецпереселенцы. Под будущее поселение была отведена земля, люди начали переселяться – белорусы, поляки, чуваши и другие. И когда другие народы начали сюда перебираться, нашим манси казалось, что простора мало. Они же охотились, их начали ужимать, вот они и подались в Кондинский край. Многие там и остались. Здесь появились смешанные семьи. Приезжие перенимали у них всё, весь опыт охотников и рыбаков. А те научили их избы строить, вместо чувалов печки класть.
Охотники они были отменные, у них было прекрасное чутьё. Без ружья в лес не ходили – у них это было в крови. А вдруг где-то утки, а он без ружья. Никаких чехлов не было, как сейчас. И никто ни в кого не стрелял, и попусту не стреляли. Всё у них было пропитано, пронизано охотой. Она у них от рождения переходила. Мальчики, 5-6 классов, уже соболей добывали, капканы ставили. Бывало, что на уроках спали, потому что вставали в три утра. Но весна – это было невообразимо, утки полетели, всё, охотников наших ничем не остановить.
В их юртах в углу вместо печки был чувал, точно также и в охотничьих избушках. Я рано начал охотиться, поэтому эти чувалы застал. Когда мужчины и молодые парни находились дома или в избушке, без дела не сидели, с капы дерева всякую утварь мастерили – кружки, широкие лопаты, из кокорьев делали прялки и многое другое. Женщины шили обувь из шкуры, выделывали её, выкраивали, ставили на колодку. Получались лёгкие обуточки, мы их называли: Кошинские няры.
Манси всё знали – как их родители жили, дедушки-бабушки, прадедушки-прабабушки. Информация исходила от старших – в долгие зимние вечера все собирались вместе, рассказывали, кто что помнит. Им особенно было важно, чтобы дети слушали, слышали, как жили их предки, какие случаи происходили в их жизни. Сидели, перебирали сто раз одно и то же. Дети, слушая старших, всё запоминали, набирались опыта, этим и жили дальше. Законы тайги были, а по-другому нельзя было. Это сейчас могут обмануть, наврать, у кого-то что-то украсть. Тогда двери не закрывали на замки, ни от кого не запирались.
А ещё манси любили держать дома подбитых диких животных и птиц. Даже лосей держали у себя в огороде, выхаживали их, выкармливали. Были они язычники. Мне показывали место в лесу, где они жертву приносили, молились своим Духам-покровителям. После того, как прошёл Ермак, русскоязычное население стало заселять это место, и они решили вогулов обратить в свою христианскую веру. Начали строить церкви. Первая была Таборинская, построили её в 1621 году. Через четыре года ей будет 400 лет. В Кошуках прекрасная церковь.
После школы меня забрали в армию, попал в лётную школу. Потом два года летал в боевом полку. После армии я женился, у нас родилось два сына. Я уже очно не пошёл учиться, заочно окончил Уральский государственный университет им. Горького в Свердловске, исторический факультет. По специальности учитель истории, работал в школе. Жена моя, Александра Ивановна, тоже учитель, в школе проработала 52 года. Она создала наш школьный Таборинский музей.
Виталий Фёдорович любит землю, на которой вырос и живёт, предан родному краю, своим односельчанам. Он хороший собеседник, прекрасный человек, такой разносторонний, эрудированный, мудрый. С ним было интересно общаться. Виталий Фёдорович тепло отзывался о коренных манси, которые когда-то заселяли Тавдинскую землю. В их адрес говорил слова благодарности. О своей малой родине написал такие книги: «Таборинские истории» и «Знай наших, таборинских!». А в 73 года он начал писать стихи. Вышел сборник стихов «Отзвуки прошлого». В настоящее время у него почти готов к изданию следующий сборник стихотворений.
Мне в свою очередь хочется пожелать Виталию Фёдоровичу добра, света, здоровья, счастья! Хорошо, что он есть в нашей жизни, что мы узнали о нём, можем разговаривать с ним, общаться. Ведь с такими людьми, как наш Виталий Фёдорович, мир ещё прекрасней.