Елена Васильевна Сапегина по национальности ханты. Живёт и работает в посёлке Кышик Ханты-Мансийского района. Сейчас она при Доме культуры ведет кружок «Сорни ёш», что в переводе с хантыйского языка означает – «Золотые руки». Научиться у неё мастерству приходят женщины и дети, всего около десяти человек. Она учит их шить национальную одежду, плести из бисера различные украшения. Мастерит она с самого детства. Этому ее обучили родители.

Выросла она в оленеводческой семье, родители пасли как колхозных, так и своих оленей. Елена до школы постоянно находилась с ними. К семи годам она совсем не владела русским языком, разговаривала только на хантыйском языке. Придя в школу, поначалу испытывала небольшие трудности в обучении.

Сейчас она, вспоминая свое детство, рассказывает: «Я как начала себя осознавать, помню около себя маленьких оленят. Мы, если можно так сказать, росли вместе. С нами всегда рядом были олени, поэтому я с детства знаю, как правильно обрабатывать шкуры оленей, как шить национальную одежду».

После окончания школы она сразу начала свою трудовую деятельность. Начала работать в госпромхозе, на звероферме. В 80-х годах это предприятие приносило очень хорошие доходы. Выращивали чернобурых лисиц и голубых песцов. Кормили их рыбой, которой их обеспечивали местные рыболовецкие бригады. Тогда предприятие работало со многими швейными фабриками страны. Но иногда они отказывались принимать их мех. Однажды партию ценного меха отправили на Ленинградскую фабрику. Оттуда пришел ответ, шкурки им не подходят, так как они не могут их перекрасить, чересчур густой мех.

В те годы все семьи хантов были обеспечены работой. Многие работали в чуме, другие ловили рыбу в промышленных масштабах или охотились.

Кышиковский госпромхоз продержался до 2004 года. В тот год оно было закрыто как убыточное, совхозные олени исчезли, растворились, как будто их не было. Люди остались без работы, и один на один со своими проблемами. До сих пор вспоминая те времена, Елена Васильевна говорит: «Сейчас у нас в поселке практически все трудоспособное население сидит без работы, получают только пособие по безработице. Несколько семей вернулись к традиционному образу жизни, восстанавливают частное оленеводство. Молодежь уезжает. Дети не знают языка, потому что с ними никто не разговаривает на хантыйском языке. Мой муж русский, когда-то давно по направлению приехал сюда работать. Сейчас он помогает пасти оленей семье Никоновых. Наша дочь после окончания медицинского училища работает в ОКБ клиническим лаборантом. Своего жилья у неё нет, поэтому вынуждена снимать комнату. Сейчас помогаем ей».

К сожалению, подобной участи не избежало ни одно национальное поселение. И только в последние годы люди начали понимать, что только собственным трудом можно хоть как-то обеспечить себе достойную жизнь.

Валентина Узель