Национальный поселок Кышик находится всего в 80 километрах от окружного центра. Несмотря на это, многие хантыйские семьи смогли  сохранить прежний уклад жизни, при котором они выросли. Одной из самых пожилых жителей в поселке считают Тамару Григорьевну Калягину. Её жизнь – это один из ярких примеров того, как коренных жителей насильственно заставляли менять свой прежний уклад жизни и принять новый.

Родилась она в семье оленеводов. Местом их жительства и выпаса оленей были родовые угодья Харанзеевых в верховьях реки Назым под названием Сын-Вар. Перед войной отец с матерью только успели начать семейную жизнь и родить первенца – дочь Тамару. Жили они вчетвером, три взрослых (с ними жила еще мать отца) и один новорожденный ребенок. Но вскоре пришла весть о начале войны. Отца сразу забрали на фронт. Вместе с ним забрали почти всё оленье стадо. Двум женщинам и ребенку оставили только одну белую важенку. Но остаться там и жить дальше они не смогли. Их попросили переехать в поселок Кышик и перевезти туда свой дом. С такой тяжелой физической работой одни женщины справиться не смогли. Поэтому, что смогли взять с собой, с тем небольшим скарбом и переехали. Им выделили маленький старенький домик, в котором они и обустроились. Отец Тамары с фронта не вернулся. Мать второй раз вышла замуж, родив в этом браке еще троих детей. Похоронку на отца она получили много лет спустя после окончания войны. К тому времени матери уже не было в живых. Тамара вместе двумя сестрами от второго брака в жизни всего добились самостоятельно. Сегодня все трое живут рядом, одна сестра переехала в Луговой, вторая живет там же, в Кышике.

При встрече со мной Тамара Григорьевна сказала: «Для меня самым счастливым временем остались те годы, когда мы жили на стойбище. У моих родителей было большое оленье стадо. И в первые годы войны всех наших оленей забрали, оставив нам только одну белую важенку. Но и она у нас была очень недолго, вскоре забрали и ее. Так мы, лесные жители-оленеводы, остались без ничего. Нас насильно переселили в поселок, и мы лишились привычного образа жизни. Сейчас я и мои близкие – это мой сын, его дочь и мой правнук живем на мою пенсию. Я со своим тридцатилетним стажем в госпромхозе получаю пенсию в размере 11 тысяч рублей. Работы в поселке нет, сын и внучка оба без работы. Только летом нам удается чуть подзаработать. Все вместе выезжаем на родовые угодья и живем там около месяца, рыбачим, охотимся, собираем ягоды, которые затем продаем.

Меня очень радует, что в последние годы наши ханты стали возвращаться к своим истокам, начали проводить старинным обряды, соблюдать обычаи. Мы, старшее поколение, по возможности всегда собираемся вместе. На другом берегу реки у нас очень святые места, туда посторонним нельзя. Мы ездим туда совершать жертвоприношение, помолиться нашим богам. Даже по количеству деревьев, повязанных тканью, можно сказать, наши ханты никогда не забывали своих традиций, всегда проводили обряды, пусть даже они были под запретом. Побывав там, чувствуешь себя намного лучше. Я всегда соблюдала и буду продолжать соблюдать свою веру».

После разговора с такими людьми, как Тамара Григорьевна, появляется надежда – при нынешней ситуации, когда молодёжь не знает родного языка, не интересуется культурой, именно это старшее поколение поможет нам сохранить нашу культуру и нести её дальше.

Валентина Узель