В Ханты-Мансийске на сцене театра обско-угорских народов «Солнце» 23 сентября самодеятельные артисты из села Казым представили на суд зрителя спектакль «Щангри-хонгра» (стрекоза, иносказательно о вертолёте). Вертолёт для детей коренных северян олицетворяет жизнь вдали от родителей.

Этот спектакль посвящён жизни детей в интернатах. Осенью вертолёт летает по стойбищам и забирает детей от родителей, чтобы отвести их в село Казым для учёбы. Многие родители не хотят отдавать своих детей. Например, сохранился устный рассказ о Ярме, который хотел оставить своих младших детей на стойбище. На площадке, где садился вертолёт, он расставил колья. Вертолет полетал, полетал над стойбищем и улетел ни с чем. И подобных рассказов на Казымской земле не мало. Именно тема оторванности детей от родителей, сложность адаптации к интернатской жизни стала основой спектакля.

После спектакля я взял интервью у самодеятельных артистов Евгении Даниловны Салаховой, Марии Ивановны Игишевой и Марины Викторовны Кабаковой.

Я поинтересовался тем, как они пришли к идее создания самодеятельного театра и к теме последнего представления.

Евгения Даниловна рассказывает:

– Мы постоянно ходили и ходим в музей, там шьём, поём, праздники вместе отмечаем. Ранее там начали ставить спектакли с ребятами. Однажды приехали режиссёры, Игорь Устинович из Санкт-Петербурга, Анне Тюрнпу из Эстонии. Они обратились к нам с вопросом о том, не хотим ли мы, взрослые женщины, поставить спектакль. Мы,  конечно же, ответили, что нет, какие же мы артисты. После этого Анне Тюрнпу начала нас спрашивать, как мы росли с родителями, как мы жили в интернате. Нас спрашивают, мы и отвечаем, о том говорим, об этом. Я много рассказывала про интернатскую жизнь, Маша свои особые сновидения рассказывала, так и общаемся. Затем Анне Тюрнпу нас попросила поставить маленький столик и накрыть стол по-хантыйски, что мы и сделали. Постепенно все эти простые действия стали превращаться в театральные действия.

Мария Ивановна дальше продолжает начатый разговор:

- Вот так нас и завлекли, мы стали показывать, как мы раньше чай пили. Чашки принесли, стол поставили, и чай пить сели. Потом она попросила, чтоб мы спели что-нибудь. Затем она нас просит повернуться, так сесть, этак сесть и так далее. Так, поворачиваясь, играя, мы к спектаклю и подошли. Одно, другое у нас спросят. Например, как сухожильные нити делать, а мы что, всё показываем. Вот так всё и началось.

Затем к разговору подключилась Марина Викторовна:

- Первый спектакль с взрослыми женщинами мы поставили в 2017 году, а этот спектакль был готов в 2019 году. Сначала мы начали песни собирать, записывать их. Я очень хотела из песен Евдокии Кузьминичны Молдановой спектакль сделать, для меня интересно было то, что она споёт песню и потом подробно рассказывает о ней. Я думала о том, что это готовый спектакль. Таким образом, мы собрали большое количество песен у многих исполнителей и записали их. Наши артисты тоже вспомнили и нашли личные песни своих родственников. Так и возник спектакль.

Далее я спросил, а почему вы называетесь «Театр берестяных масок»? Мне объяснили, что сначала с детьми поставили спектакль о медведе по мотивам Медвежьих игрищ, назывался он «Апщи» («Братишка»). Там только мальчики играли, они были в берестяных масках. Когда они стали ставить спектакль с женщинами, то название сохранили.

Кроме этих трёх женщин, с которыми я общался, в спектакле участвовали Светлана Ивановна Рандымова и Екатерина Михайловна Инночкина. Всего 5 человек. Я узнал, почему их мало. Это потому, что маленьким коллективом легче ездить. В этом театре у всех женщин свои псевдонимы: Пещкап нэ, Харсурт Еня, Ваньщават Матра вон эви, Помат вошанг ай эви, Ясанг каншты касум най. В спектакле было много хантыйских народных песен, которые приятно было слушать.

Мы желаем артистам дальнейших успехов и удачи!

Пётр Молданов, на мансийский язык перевёл Николай МЕРОВ