Хантыйская мастерица Альбина Лазаревна Ярсомова проживает в посёлке Угут Сургутского района. Родилась она на стойбище вблизи города Пыть-Ях в семье рыбака-охотника. Там, где выросла Альбина Лазаревна, для переноски детей использовали специальное приспособление, которое по-хантыйски называется кынгшоп – что значит отрезанный, неполный кузов.

На семинаре по изготовлению традиционных колыбелей обских угров в Ханты-Мансийске мастерица сшила кузов-люльку. Вот что она рассказала:

- Новую такую колыбель обычно не изготавливали, специально не шили. Делали это приспособление из старого кузова. Например, понадобилось идти на рыбалку, а там семь-десять километров, речки нет, средств передвижения никаких нет, только пешком. Тем более по болотам половина пути. И женщина быстренько соображала – в старом кузовке прорезала отверстие для ног, снизу клала какую-нибудь вещь, садила туда ребёнка и надевала на спину. Так и ходила по лесу.

В такой люльке ребёнок сидит спокойно, ручки-ножки свободные, точно как в сказке «Маша и Медведь». Таким вот способом нас всех в детстве носили, и мои родители так росли.

Родилась я на стойбище в Нефтеюганском районе. Отец Лазарь Николаевич Каюков был рыбаком и охотником. Мама Варвара Васильевна Курломкина была родом с вершины Большого Югана. Вырастили они пятерых детей, теперь нас осталось трое. Родителей уже нет в живых, дяди и тёти тоже все умерли. Есть двоюродные братья и сёстры, родня у нас большая, между собой поддерживаем связь. У меня трое детей, все уже взрослые. Муж умер, когда дети ещё маленькие были.

- Альбина Лазаревна, на Вас красивый хантыйский халат, кто сшил его?

- Я сшила сама, это одежда юганских ханты. У нас обычно девочек с ранних лет учат шить. Мама без дела никогда не сидела, всегда что-то делала. И зимой, и летом выделывала шкуры, шила одежду и обувь. Она всегда мастерила по-старинному, как сейчас говорят – по традиционной технологии. Я видела, как мама выделывала шкуры, шила обувь, платья хантыйские с узорами, из бересты шила люльки и коробочки. И я, наверно, уже где-то с семи лет пыталась делать нитки из сухожилий, конечно, они не получались. Тогда и начала шить, плести бисером. Позже, когда мне было лет девять-десять, папа нам с сестрой Зоей сделал инструменты для скобления шкур, ей и мне сделал. Помню, мы с ней рядышком садились, и каждый свою шкуру скрёб.

- Дома вы говорили на родном языке?

- Да, конечно. Когда меня в школу-интернат привезли, я русского языка не знала, ничего не понимала, о чём все говорят. А потом понимать стала, говорить быстро научилась. У нас бабушка всегда рассказывала хантыйские сказки на родном языке. Звали её Варвара Ивановна Каюкова. Мы каждый вечер просили её рассказать нам сказку. Хотя она их уже рассказывала, мы все наизусть знали, но всё равно хотели опять послушать. И бабушка терпеливо нам рассказывала. Она знала старинные легенды, песен много знала, пела. Рассказывала, чьи это песни, кто сочинил, кто как пел. Всегда рассказывала, кто нам родня, как мы родственники между с собой, кто на ком был женат, кто где жил.

Теперь я также рассказываю своим детям, где наши родственники проживают, кем мы приходимся друг другу. Надо, чтобы дети знали свои корни, свою родню.

Меня часто приглашают на семинары, когда могу, езжу. Несколько раз принимала участие на фестивале ремёсел. Бывает и на большие международные мероприятия приглашают. На таких встречах главное - общение, каждый показывает свои работы, проводим мастер-классы, смотрим работы других мастеров, у них чему-то учимся.

Думаю, пока мы интересуемся своими традиционными технологиями, помним, как мастерили наши родители, показываем свои ремёсла, рассказываем о них молодому поколению, наша культура будет жить.

Светлана РОМБАНДЕЕВА