В этнографическом музее под открытым небом «Торум Маа» в Ханты-Мансийске часто проводят семинары, мастер-классы. Осенью состоялся научно-практический семинар «Традиционные инструменты и материалы обских угров: виды, технологии и их использование». Участники мероприятия, мастера и ученики приезжали из посёлков и городов округа, а также из других регионов.

В течение всех дней работали шесть мастеровых площадок. Из посёлка Казым Белоярского района приезжала Валентина Григорьевна Тарлина, она была мастером площадки северных ханты «Изготовление краски из коры берёзы и традиционной обуви из ровдуги». У мастерицы мы поинтересовались, где училась шить традиционную обувь. Вот что рассказала Валентина Григорьевна:

- В музее «Торум Маа» на таком семинаре я второй раз, первый раз мы занимались вязаными изделиями. Я вязала чулки (на хантыйском языке - сэн вей) двух цветов, природные цвета – тёмные и светлые. А в этот раз меня пригласили как мастера. Сейчас мы  нюки вей (летняя обувь из выделанной шкуры оленя) шьём. 

- Всё ли получается у ваших учеников на семинаре?

- Не всё, конечно, получается, но все очень стараются, шьём потихоньку. Вот, например, у нас занимаются девушки студентки, им всё интересно, они смотрят, как надо правильно выделывать кожу, слушают, как краску варить. В дальнейшем будут сами мастерить, моделировать. Ученики мои хорошо рисуют орнаменты. Кто ещё не умеет наносить орнамент на ровдугу, мы им с девочками помогаем, карандашом рисуем, подсказываем. Все заинтересованы, это можно сказать забытое ремесло, уходящее, мы его вспоминаем, возрождаем.

- Где учились работать с ровдугой?

- Я самобытный мастер, люблю заниматься ровдугой. Это трудоёмкая работа. Сначала надо с оленьей шкуры убрать шерсть, затем выделать кожу, когда она станет мягкой, нежной, как замша, тогда можно будет разрисовывать кожу. Люблю её украшать, использую природную краску из коры дерева. Когда варишь краску, конечно, есть свои секреты. Краску варят из коры берёзы, которая под берестой, кора должна быть сухая, тёмная. Готовить её надо в порошкообразном виде, заливается кипятком, пропаривается часа три-четыре. 

Мне посчастливилось быть на семинаре по изготовлению традиционной обуви из ровдуги, когда проводили у нас, в Казыме. Потом мы в Нумсанг ёх ездили, там варили краску. С нами занимались наши мастера, они рассказывали, показывали, как надо варить краску. Тогда мы её очень долго варили из лиственничной коры, она более красная. 

Мастерицы нам говорили, что раньше охру просто намазывали на кожу, сначала вымачивали ровдугу и намазывали туда. Я помню, в детстве видела охру, потому что тогда шили летнюю обувь из кожи (на хантыйском языке – нюки вей), детскую и взрослую. У нас в Ванзевате разрисованных не было, а вот носик был красным, верхний ободок и сама верёвочка, которую завязывали, тоже были красные. Я такую обувь помню. 

Я когда подросла, маме говорю, научи меня то или это делать. Она говорит: «Я не умею учить, садись рядом, смотри, учись, вяжи. А если хочешь научиться шить, иди к своей тёте, учись у неё». Моя тётя Евгения Петровна Русмиленко работала в клубе, кружок вела. Я сильно хотела шить орнаменты, вот и пошла к ней, мы там вырезали узоры, шили. Помню, свою красную вельветовую курточку разрезала, сшила себе сумку. Орнамент был красный, основа синяя, сумочка как тучанг получилась, но с ручками. Так вот мы и учились потихоньку мастерить.

- Валентина Григорьевна, где вы росли?

- Родилась я в Ванзевате, на Оби, там и выросла. Моя мама всегда делала тан – сухожильные нити. Бурки, рукавицы на малицу, чижи они простыми нитками не шили, всё шили сухожильными нитями. Заранее всё подготовят, висят нитки. 

Помню, у нас много овечек было, весной их стригли. Все тётки придут, вместе овечек ловят, стригут. Потом они эту шерсть растаскивают, стирают, потом опять растаскивают. Раньше авоськи были, сетки, в этих сетках повесят, просушат, чтоб ветер продувал. Потом садятся и прядут. 

В магазине продавалась краска – красная, жёлтая, синяя, ею красили шерсть. Мотками шерсть в эту краску замачивали, краску помещали в марлю. До какого цвета нужно, подержат шерсть, потом в солёной воде поласкают, опять вешают, она высыхает. А потом смотают в клубки. Мы им всегда помогали – нам на руки надевают шерстяные нитки, мы стоим, они их разматывают и делают клубки. И когда едут на рыбалку далеко, на стан, на три месяца, берут с собой эти нитки, в свободное время вяжут. Мама всем вязала носки, рукавицы, женские чулки, они такие разноцветные были, плотные, тёплые.

- Дома вы все, наверно, говорили на родном хантыйском языке?

- Да, конечно, все на хантыйском разговаривали. Сейчас часто говорят, вот не можем выучить родной язык, а его не надо учить, это должно внутри сидеть. Родился ты в традиционной семье, все говорят на родном языке, утром просыпаешься, кто-то говорит: «Няврэмат, нух кураты», «Шай пунсум…» и т.д. Именно среда нас учила, поэтому знаем свой язык. 

Сказители у нас были, наш дядька – Герасим Никитич Молданов, он всегда рассказывал сказки, пел хантыйские песни, принимал участие в Медвежьих игрищах. Односельчанин наш Артём Григорьевич Гришкин всегда разные истории рассказывал. Он был музыкантом и художником, рисовал по дереву, весной дуги делал, на нарты и сани полозья мастерил. Мы всегда вокруг него собирались. 

На берегу мужчины под большой бочкой костёр разжигают, в бочку заталкивают вот эти полозья, они прогреваются, потом они их загибают, и дуги также делают. Мы всегда возле них были, они что-то рассказывали, мы слушали их рассказы, сказки. И наши родители туда приходили, кто-то с мехом придёт, кто-то с нитками, шьют, вяжут. 

Здесь говорят, раньше на таких семинарах только женщины занимались, а теперь и мужчины работают, всех объединили. Я сейчас радуюсь, что мы можем посмотреть, как у них идёт работа, они у нас смотрят. И всё-таки мужчины должны быть, например, мне нужны были палочки для того, чтобы наносить краску, её же не кисточкой наносят. Вот мне Толя Вадичупов сделал эти палочки, спасибо ему. А так бы я куда побежала, кто бы мне их сделал?! И ножики нам всегда нужны, что-то распороть или отрезать, берём у них. Мужчины приходят к нам, помогают. Сейчас они делают крепилку для сухожильных нитей, а женщины делают сухожильные нити, потом их поместят на эту крепилку. 

Беседовала Светлана РОМБАНДЕЕВА