Человечество всегда с уважением относилось к первопроходцам, увековечивая их имена в названиях стран, городов, горных  хребтов и других географических объектов. Но не все имена увековечены, не все сохранились в истории, а если и сохранились, то ушли в забытье. Как представитель народа манси, данную работу посвящаю своим землякам-первопроходцам, оставившим свой свет в истории освоения Урала и Сибири, и имена которых, к счастью, не стерлись с памяти истории.

Мало кому известно имя вогула Якова Савина. В 1702 году он указал Демидовым гору Высокую (Магнитную или Выйскую, так её тогда именовали). В статье «Землепроходцы и рудознатцы Урала» (газета «Тагильский рабочий» от 08.09.1983 г.) Н. Мезенин пишет: «Идя к Демидовым, надо полагать, первооткрыватель надеялся на доброе к себе отношение. Но вышло наоборот: Демидов изгнал рудознатца вместе с семьей из пределов Тагильского округа». Вот к такому непочтительному отношению подвергся наш земляк. 

Другому нашему земляку повезло немного больше, вернее, повезло. Речь идёт о Степане Чумпине. За вклад в развитие Сибири и Урала ему было выделено в 1735 году – 4 рубля 70 копеек, а в 1736 году его вызывали в Екатеринбург в канцелярию Главного заводов правления, где в придачу к выделенным ранее деньгам, добавили ещё 20 рублей! Самым отрадным является то, что  на Урале, на вершине горы Благодать Степану Чумпину (конечно же, посмертно) в 1826 году был установлен памятник. В XX веке памятник представляет с собой чугунную тумбу, на её вершине стоит металлическая чаша, из которой вырывается язык пламени. Правда надпись на памятнике осталась прежней: «Вогул Степан Чумпин сожжён здесь в 1730 году». Кто же таков Степан Чумпин и почему он был сожжён?

Из источников известно, что Степан Чумпин – охотник. В 1735 году он явился к горному чиновнику Сергею Ярцову и представил ему несколько кусков магнитной руды из горы на берегу Кушвы. Он заявил, что руды на том месте очень много. Вскоре гора была исследована, и там было обнаружено крупнейшее месторождение магнитной руды высокого качества. В сентябре 1735 года гору посетил начальник заводов Василий Татищев и дал ей название Благодать в честь императрицы Анны Иоанновны (имя Анна переводится с древнееврейского языка как «благодать»). Осенью того же года здесь началось строительство горных заводов.

Если Степан Чумпин открыл гору Благодать в 1735 году, значит, что в 1730 году он не был сожжён. Да и данное утверждение, что Чумпин был сожжён, – не более чем легенда. Легенда о Степане и гору Благодать полностью изложена в рассказе Евгения Пермяка «Быль-небыль про Железную гору» Е. Пермяк. Рассказы и сказки. – М., Детская литература, 1986. В этой легенде говорится о том, что главный герой сожжён своими соплеменниками за поруганные языческие святыни. 

Правдоподобней всё же, кажется версия о том, что знаторудец погиб от рук приказчиков Демидовых. Итак, Степан Чумпин показал куски руды Сергею Ярцову. Шахтмейстер не придал особого значения заявке вогула. По пути Ярцов случайно встречает советника Хрущева, который, увидев находку, тут же приказал ехать ему в Екатеринбург. Представ перед горным командиром Василием Татищевым и едва оформив заявку на кушвинскую руду, в канцелярии появляется сын Никиты Демидова Василий с такой же заявкой. Но, увы, месторождение уже принадлежало казне. Случилось это 14 мая 1735 года. (А ведь за это можно и убить, и не кого-нибудь, а Степана Чумпина – и откуда он взялся на их голову?!) 

Решая судьбу месторождения, Татищев был очень осмотрителен. Хотя он и был главным представителем государыни на Урале, но силу и возможности Демидовых он испытал на себе ещё в период первой командировки на Урал при Петре I, когда именно происки Демидовых послужили причиной снятия его с высокой должности. Тем не менее, отдавать столь лакомый кусочек в полное владение Н. Н. Демидову ему явно не желалось. Ведь это сделало бы эту и так могущественную семью обладателем ещё одного богатейшего месторождения (ведь тогда высокогорские рудники работали исключительно на потребу заводов Акинфия Демидова). И следствием было бы только одно – роль государственных предприятий на Урале станет уже окончательно второстепенной, они превратятся в маломощный придаток и без того обширной процветающей демидовской металлургической державы.

А так, месторождение послужило рудной базой для многих первых уральских заводов. 

Таким образом, находка Степана Чумпина сыграла немаловажную роль  в развитии Урала. И хотя, Татищев и обещал, что «впредь, по усмотрению в выплавке обстоятельства тех руд, ему, Чумпину, надлежащая заплата учинена будет…», однако,  обещание так и осталось обещанием. И если судить по величине прибыли, которую извлекли и казна, и заводовладельцы от разработки Гороблагодатского месторождения, то такая плата кажется насмешкой над первооткрывателем.

В целом же, положительным является то, что имена Якова Савина и Степана Чумпина остались в истории. Остались в истории и сведения о том, что рудное и кузнечное ремесло народу манси (вогулам) было известно с глубокой древности. Об этом свидетельствует устное народное творчество, об этом свидетельствуют и слова русского поэта М. Плотникова – автора поэмы «Янгкыл маа»: «Ранее бодрый, воинственный, знавший рудное, кузнечное дело, хлебопашество, ведший войны и торговлю, вогульский народ, угнетаемый русскими завоевателями, опустился, утратил прежние знания и, теснимый со всех сторон, ушёл в труднопроходимые дебри. Князья, их городки, войны с соседями, подвиги богатырей остались только в сказках, былинах и героических песнях эпоса, возникшего до прихода русских» (М. Плотников, 1933). 

Светлана ДИНИСЛАМОВА