В предыдущих номерах газеты «Ханты ясанг» мы уже писали о развитии малого бизнеса в селе Казым Белоярского района. Один из индивидуальных предпринимателей – это Петр Владимирович Тарлин, у которого есть ИП «Распиловка пиломатериалов». Я познакомилась с ним в этнокультурном стойбище «Нумсанг ёх», где он в летнее время работал охранником и мастером ДПИ. Ежегодно изготовлению предметов хозяйственного и промыслового назначения на этом же стойбище обучает детей и народный мастер России Николай Анатольевич Тасьманов. Оба рассказали о своей работе, поделились мыслями об ограничениях, установленных законодательством РФ в сфере рыболовства, и рассказали об изменениях в природе, связанных с глобальным потеплением.

Необходимо отметить, что открытие предприятие «Распиловка пиломатериалов» стало возможным благодаря поддержке таких госпрограмм, как «Содействие занятости населения в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре на 2016-2020 годы», а также «Социально-экономическое развитие коренных малочисленных народов Севера Ханты-Мансийского автономного округа - Югры».

По словам Петра Тарлина, уже много лет в лесу не видно снегирей. А раньше их много было, только снег выпадет, они уж прилетали. «Сейчас в лесу тишина, ни птичек, никого, все вытравили. Цапли иной раз залетают, видели их. У нас норки прежде не было, теперь везде появилась», – сказал он. Николай Тасьманов добавил, что когда-то трясогузок было много, поползень и тетерев прилетали. Сейчас их тоже нет. Дятлов почти не видно. «Говорят, в парк «Нумто» весной пеликаны залетают. Канадская казарка прилетать начала, здесь ее раньше не было. В Казым аист прилетал. Я когда увидел, сначала подумал, что это стерх сидит. Поближе подошел его сфотографировать, улетел. Дня два прошло, еду на лодке, вижу, по берегу острова, где находится музей, аист ходит. Неделю видели, как летает. Вот такие птицы теперь к нам залетают», – сказал мастер.

О себе Петр Тарлин рассказал, что он родом из села Казым, пока живёт в квартире матери Екатерины Ивановны Тарлиной. Планирует построить себе дом, земельный участок уже имеет, взял субсидию на строительство. Есть у него пилорама, в свое время в Екатеринбурге купил оборудование для работы. Лес закупает возле Бобровки, оттуда везет в Казым на лесовозе. Жители села покупают у него стройматериал, больших доходов от этого не имеет, но другой работы в селе нет. «Раньше школу закончил, выбирай любую работу. А если хочешь больших денег, езжай на трассу. Тогда работы хватало всем, сейчас нет рабочих мест. Здесь в лагере мастером и охранником работаю. В тайге всегда хорошо жить, мы привыкшие, комаров и мошки не боимся. Нарты и лыжи умею делать. Что для жизни нужно, всё делаю», – сказал Петр Владимирович. Николай Анатольевич добавил: «Некоторые старинные вещи по памяти и по рассказам делаем. Когда впервые делаешь, потихонечку из памяти всё всплывает, потому что в детстве с дедом делали. Раньше один с ним на стойбище находишься, никуда не денешься, не захочешь делать, заставят».

Говоря об изменениях закона о рыболовстве, Николай Тасьманов сказал: «Для нас это абсурдно. По телевизору показывают, будто рыбе кислорода не хватает, поэтому ледобурами везде лед бурят. Мол, варвары из живунов рыбу таскают. Это глупость. Наоборот, там их еще больше гибнет. Вычерпал оттуда рыбу, даешь остальным пространство. Природы, сколько надо, сама уберет и больше, чем мы добудем». Петр Тарлин считает, что нет смысла вводить у нас европейские стандарты: «Если там берегут природу, так у них в лесу есть одна лужайка и одна белка живет. В России большая часть населения занималась сельским хозяйством, охотились, а дичи меньше не становилось. Раньше все ханты жили на своих угодьях по всему Казыму, каждый сам свою территорию охранял. Когда-то очень много глухарей добывали, а его мало не становилось. Мы же в лесу без надобности не стреляем в глухаря или куропатку. Это приезжие в лес придут и стреляют во все, что шевелится. Вот для них надо вводить ограничения. А какие для нас ограничения?»

По оценке Петра Владимировича, в настоящее время среди хантов и ненцев на охоту, может, один процент ходит, потому что на «Буран» и бензин надо иметь много денег. «При советской власти государство оленеводам помогало. А сейчас мы просто-напросто никому не нужны. А если нет оленеводства, значит, культура и образ жизни потеряются. Никакого блага нет оттого, что у нас есть нефть и газ. Лучше бы их не было, жили бы тогда спокойно. Когда в Белоярском районе будут нефтеразработки, тогда рыбы и леса не будет, будет пустыня. Лес – вот что наше богатство. Не доллары или роскошь. В советские времена жили, всем всего хватало, и земля всему народу принадлежала. Раньше в город поедешь, никто никого не боялся. Сейчас все всего боятся. Охотинспектора и рыбинспектора боишься.

В наше время по закону, если в лесу избушку построил и не оформил на неё документы, уже не имеешь право жить в ней. Так что в лес не уйдешь и в поселке толком не проживешь», – невесело подытожил разговор Петр Тарлин.

Реональда Ользина