Сегодня мне хочется рассказать о потомственном оленеводе, которого уже нет с нами девять лет. Это было его последнее интервью, которое я долго не могла расшифровать до конца. А встреча состоялась благодаря хантыйской радиожурналистке, его землячке Евдокии Николаевне Вожаковой (Рандымовой), которой тоже уже нет с нами. Она как-то позвонила мне и сказала: «Людмила, в городе у Тимофея Молданова гостят его родители – известная оленеводческая чета Молдановых, пообщайся с ними, получится замечательный материал!» Я тут же собралась. Надела самое красивое традиционное платье. Пришла в гости, а мастерица Евдокия Кузьминична Молданова сразу же обратила внимание на моё платье и сказала: «Ты – девушка с Оби, по покрою и орнаментам платья вижу».

Как всегда любые встречи и беседы у ханты проходят за чаепитием. Наблюдая за супругами, я сразу отметила для себя, муж в этой семье – лидер, по-мужски суров, строг, жена же наоборот сама кротость, мягкость, женственность, наверное, благодаря такому сочетанию характеров супругам и удалось прожить долгую совместную жизнь, они поженились в далёком 1952 году. В семье родилось шестеро детей: Пётр, Тимофей, Григорий, Анастасия, Михаил и Ульяна. Дети росли в окружении бабушек, дедушек-сказителей, родители и сами прекрасные рассказчики, знатоки преданий, сказок, песен, актёры Медвежьих игрищ. Неудивительно, что, повзрослев, дети связали свои жизни с родным языком и культурой. К сожалению, троих детей родители похоронили. Тимофей же стал известным учёным-историком, этнографом, Михаил живёт и работает в селе Казыме, Ульяна – журналистка окружной национальной газеты «Ханты ясанг».

Рассказывая о своём детстве, Алексей Михайлович как будто погружался в него, на лице то и дело появлялась улыбка: «По словам матери, я родился в 1929 году на стойбище, что стояло на берегу реки Вышка, расположенное недалеко от деревни Юильска. Мама Анна Алеевна происходит из рода тундровых ненцев Вэлло. Её отец был зажиточным оленеводом, из-за чего и пострадал в годы репрессий, его посадили в тюрьму города Салехарда, где его и не стало. Ненецкий род Вэлло когда-то в далёком прошлом переехал на Казым, где до сих пор и проживает. В годы репрессий пострадал и мой отец тоже по причине того, что считался кулаком, а также якобы был одним из зачинщиков Казымского восстания. В те тяжёлые годы многие Молдановы бежали в сторону Сургутского района, где сейчас проживает более 45 семей из нашего рода».

Тяжёлое время выпало на детство и отрочество моего собеседника, Алексей рано начал работать, вот как он вспоминает годы своей трудовой деятельности:

– Поскольку я рано остался без отца, то вся мужская работа легла на мои хрупкие детские плечи, я начал рыбачить, охотиться, белковать. Мать не торопилась отдавать меня в школу, вот уже и 7 ноября, а я всё в лесу ставлю капканы, познаю охотничью науку. Началась советско-финская, а затем и Великая Отечественная война. Тогда в мою голову крепко засела мысль, что своим трудом я помогаю приближать долгожданную победу.

В 1942 году мать попросила меня устроиться в оленеводческий совхоз. Мужиков нет, все ушли на войну, как быть? Мне всего лишь 11 лет, я устроился в бригаду, где пастухом был мой дядя, с нами в бригаде также работал и наш молодой зять, мы выпасали около семисот оленей. Пастушья доля тяжёлая – оленей нужно пасти, несмотря на лютый мороз зимой, в ненастья межсезонья, в жару, зной и гнус летом. Круглый год под открытым небом.

Тогда в оленеводческом совхозе было 17 бригад, каждая из которых выпасала по 2-3 тысячи оленей. Затем бригаду № 10 разделили на две части, поскольку высокая рождаемость привела к увеличению поголовья.

В те годы зарплата зависела от того, удалось ли сохранить молодняк, если сохранил сто оленят – тебе и зарплата больше и премия в 500 рублей. Тогда за этим строго следили, вели подсчёт, сколько оленят появилось на свет, какая сохранность молодняка, сколько здоровых, больных оленей, сколько пойдёт на забой, именно этот порядок и привёл к тому, что оленеводы-пастухи, ветеринары, которые в те годы часто приезжали в бригады, старались сохранить и увеличить поголовье. Так «Казымский» оленеводческий совхоз и стал «миллионером».

«В послевоенные годы бухгалтером в совхозе был фронтовик Александр Иванович Молданов. Именно он и научил меня вести постоянный и точный учёт стада. Позже меня отправили на учёбу в райцентр – село Берёзово», – вспоминал А.М. Молданов.

В 1947 году Алексею только исполнилось 18 лет, а ему, как одному из лучших пастухов, доверили быть бригадиром одной из бригад совхоза имени «1 мая».

«У меня были хорошие учителя, я также ввёл в бригаде строгий учёт поголовья, сколько в стаде быков, важенок, оленят, во время отёла пастухи внимательно следили за молодняком, кроме этого, вовремя откалибровывали больных оленей. К нам постоянно приезжали ветеринары. Лучшие пастухи, чумработницы премировались. Это подстёгивало остальных работать на совесть. Если в стаде народилось двести оленят – двести рублей премии, сто оленят в общественное стадо, сто оленят – в личное стадо лучшему оленеводу. Бригады всегда участвовали соцсоревнованиях на лучшие показатели. Отличившиеся пастухи представляли оленеводческий совхоз «1 мая» в Москве на ВДНХ», – рассказывает А.М. Молданов.

Мы ещё о многом с ним поговорили, Алексей Михайлович оказался очень интересным собеседником.

В конце нашей беседы он обратился к молодому поколению: «Возрождайте и сохраняйте оленеводство, ведь наши предки не зря когда-то переняли этот вид хозяйственной деятельности у ненцев, он помог нам выжить в суровых условиях Крайнего Севера!»

Труд оленевода Алексея Михайловича Молданова высоко отмечен государством – за самоотверженный труд в годы войны он был награждён медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.», орденом Красного Знамени, орденом Трудового Красного Знамени и другими высокими наградами.

Беседуя с ним, я и не могла предположить, что скоро его не станет, для своего возраста он выглядел довольно-таки бодрым и энергичным. Он ещё собирался оформить какие-то документы по пенсии. Поэтому его смерть для меня стала полной неожиданностью, наверное, потому я долго не могла приступить к расшифровке интервью. Сегодня хочу сказать: «Покойся с миром, оленевод! Твоё дело живо!»

Людмила Гурьева