Так по праву можно назвать Угутский краеведческий музей им. П.С. Бахлыкова, который мне посчастливилось посетить во время командировки. Учреждение является настоящим украшением села Угута Сургутского района. Экскурсию для меня провела заведующая экспозиционно-выставочной деятельности музея Людмила Юрьевна Звягинцева.

 

Музей был открыт 23 июня 1979 года. Первым директором был назначен её основоположник Пётр Семёнович Бахлыков, личная этнографическая коллекция которого и составила основные фонды музея. Первыми экспонатами нового музея стали: древний хантыйский самолов «черкан», найденный П.С. Бахлыковым, изготовленная им скульптура старого охотника ханты Мултанова по прозвищу «Соколиный глаз» и др.

 

Личность Пётра Семёновича Бахлыкова многогранна, он не только основатель Угутского краеведческого музея, но и самобытный художник, писатель, поэт, публицист, музыкант, таксидермист, краевед. Всю свою жизнь он увлекался краеведением. Провёл многочисленные экспедиции по юртам, расположенным по рекам Большой и Малый Юган, где всегда был желанным гостем. Благодаря таким поездкам была собрана богатейшая коллекция предметов быта, хозяйственной деятельности и музыкальные инструменты юганских ханты.

 

В самом начале музей располагался в Угутском Доме культуры, где занимал всего две комнаты, здесь же в 1975 году состоялась первая персональная выставка картин П.С. Бахлыкова, посвящённая красотам Югана.

 

В 1981 году под краеведческий музей было выделено старое здание детского сада. Пётр Семёнович своими руками смастерил витрины, масштабные макеты: «Угут. 50-е годы», «Средневековый курган хантыйского богатыря Тоньи», создал прекрасные диорамы природы.

 

1 ноября 1982 года для Угута ознаменовалось открытием нового здания музея, на территории которого под открытым небом располагается хантыйское стойбище с традиционной хлебной печью, амбаром, лабазом, святилищем – местом поклонения духам-покровителям.

 

Занимаясь и исследуя вопросы краеведения, П.С. Бахлыков опубликовал несколько статей по истории края, прежде всего, его интересовали вопросы сохранения уникальной культуры юганских ханты. В 1996-1997 годах в свет выходят две его книги: краеведческий труд «Юганские ханты», где автор знакомит читателей с историей Юганского края, даёт описание культуры ханты, вторая книга «Медвежья падь» – художественное произведение о бурных событиях, происходивших в его родной деревне Вахлово Сургутского района в конце XIX – первой половины XX веков.

 

Петра Семёновича Бахлыкова не стало в 1999 году, но интересы основателя музея навсегда предопределили основные направления в деятельности музея – краеведение и этнография юганских ханты. Стоит отметить, что на сегодняшний день коллекция Угутского краеведческого музея является самой полной коллекцией предметов быта юганской группы восточных ханты.

 

24 октября 2001 года состоялось торжественное открытие нового здания Угутского краеведческого музея им. П.С. Бахлыкова, которое является настоящим архитектурным украшением села.

 

Проводя экскурсию, Л.Ю. Звягинцева рассказала: «Здесь представлена мастерская дома-музея П.С. Бахлыкова, какая она была у них в доме. В новом здании П.С. Бахлыков никогда не был, т.к. оно построено после его смерти. Мы попытались представить мебель, предметы быта, которые его окружали, живопись, графика, картины и скульптуры. Вообще Пётр Семёнович был удивительно увлекающимся человеком, безумно смелым, не боявшимся пробовать себя в разных качествах и экспериментировать. Вот, например, представлены скульптурки персонажей Гаврюхи и Неандертальца, сделанные из корневищ деревьев. По сути это всего лишь корни деревьев, которым придана некая форма. По-моему, эта главная основа личности Бахлыкова – найти и увидеть красоту там, где её никто не видит. Это желание показать было основополагающим и для его творчества, и для коллекции, в целом».

 

Здесь же представлены экспозиции «Живая природа Югана», «Животный мир Югана», коллекции сделаны руками Петра Семёновича Бахлыкова, кое-что подарено посетителями, часто дарят жители села Русскинская Сургутского района. Эти экспозиции очень любят рассматривать сельские ребятишки.

 

В разделе «Палеонтология» представлены кости и зубы мамонта, череп шерстистого носорога, бивни эпохи оледенения, все коллекция была найдена археологами при раскопках в междуречье рек Большого и Малого Югана. «Угут – уникальная территория,

т.к. в эпоху оледенения сюда дошёл один из ледников, а вообще языки ледника неравномерно распределялись по всей территории Югана. Археологическая коллекция в основном представлена предметами эпохи средневековья, большая часть городища Монтесурье – это наш амбициозный проект. Городище находится в 4 километрах от Угута, это археологический памятник, оттуда привезены латунные пуговки, серебряные чаши, кольца, монеты времён Ивана Грозного, всё это было обнаружено в одном из погребений. Сегодня у нас успешно реализуется проект по воссозданию древнего городища, который уже представлен в 3D-реконструкции», –  рассказывает экскурсовод.

 

Проводя по залам музея, Людмила Звягинцева показывает: «Вот вы видите нашего местного хантыйского воина Тонью в доспехах, с луком и стрелами. Богатырь Тонья – интересная и известная личность, это один из немногих легендарных героев, который известен нам по русским письменным источникам, как вполне реальное лицо, сын князя Бардака, имя писалось по-разному: Тонема, Кинема и т.д. Интересный факт, что когда пришли русские и потребовали платить дань, тем самым подчёркивая вхождение этих территорий в Русь, то богатырь Тонья произнёс хрестоматийную фразу: «Я дань платить не буду, я сам дань беру», но это ему не помогло, русские сожгли городок, Тонья погиб, а территория вошла в состав русского государства. Можно говорить, что это отправная точка соприкосновения двух культур».

 

Угутский краеведческий музей размещён в одном зале, который разделён на две части. В одной части установлены стационарные выставки, а в другой постоянно монтируются новые выставки. Одна из последних выставок «Жизнь по талонам» рассказывала о военной, послевоенной системе распределения продуктов питания, также здесь представлена талонная система перестроечного времени и 90-ых годов. Талоны представили жители села. За витриной лежал ордер на чулочно-носочные изделия, который выписан на Угутский сельсовет и рыбкооп 1946-1947 гг. Представлены документы и 90-ых годов. «Мы понимаем, что смотреть документы – это всегда скучно, поэтому мы попытались представить наглядно, что такое 125 грамм хлеба, что такое килограмм муки, сделали продовольственные корзинки, вот, например, продовольственная корзинка 1941 года, продовольственная корзинка блокадного Ленинграда. Мы рассказываем и показываем, как менялась норма в зависимости от времени. Вторая часть выставки – это 90-ые годы прошлого столетия. Вот, например, представлено заявление жителя села Угута на постановку в очередь на покупку ковров в Угутский рыбкооп, это, так называемый, «стол заказов». Вот интересные записки руководителей организаций о премировании работников за те или иные высокие производственные показатели, за перевыполнение планов. Иногда это было денежное, но чаще предметно-вещевое премирование.

Если в 1941 году для всей страны вводились одинаковые талоны, то в 90-ые годы каждый регион вводил свою систему талонов. Вот, например, талонная система 1991 года Самарской области и талоны 1993 года Сургутского района – они рознятся», – рассказывает и показывает Л.Б. Звягинцева.

На выставке, рассказывающей о победе в Великой Отечественной войне, представлены портреты людей Юганского края, внесшие неоценимый вклад в победу, послевоенное восстановление страны и становление страны в мирное время, все они были представлены к высоким государственным наградам. Галерея открывается портретом основателя музея – Петра Семёновича Бахлыкова. Он родился 10 октября 1932 года в деревне Вахлово Сургутского района. Из-за войны ему не удалось окончить школу, как и многим детям войны, ему пришлось с 12 лет работать в колхозе. Отслужив в армии, он вернулся в родное село, продолжил работать в колхозе, был рыбаком-охотником, работал на лесозаготовках. В 1961 году семья Бахлыковых переезжает в село Угут, где глава семейства работал в Тауровском отделении Промыслово-охотничьего хозяйства техником-лесоводом, затем егерем, заведующим производством. В конце 1960-х – начале 1970-х годах П.С. Бахлыков увлёкся краеведением, результатом которого и стал Угутский краеведческий музей.

 

В экспозиции «Мир хантыйского мужчины» представлены предметы быта, транспорта, сделанные руками местных мастеров – это две разновидности традиционных лабазов в миниатюре – на курьих ножках и наземный (2000 года изготовления), знаменитая лодка-долблёнка юганских ханты, лодка-каюк, сделанная из цельного куска дерева, луки, стрелы с наконечниками, бубен последнего шамана и т.д.

 

«Детям очень нравится сюжет про маленькую лодку-каюк. Когда начинаешь рассказывать, что путешествие от Угута до Сургута занимало 7 суток, а обратно ещё больше, потому что против течения, всё это превращалось в большое путешествие. А надо было ещё где-то жить, спать, эта лодка-каюк служила и временным жилищем», – рассказывает Людмила Юрьевна Звягинцева.

 

Однажды в музее с большим успехом прошла выставка «Ловись, рыбка!», которая была посвящена теме рыболовства юганских ханты. Здесь были представлены различные виды лова рыбы, процесс рыбодобычи, а также рыболовные снасти.

 

В экспозиции «Брёвнышко на брёвнышко» представлены различные постройки, дома, а также хозяйственные постройки юганских ханты. «Всего у ханты зафиксировано около сорока различных видов построек. Огромная территория проживания, несколько климатических зон, соответственно, и типы построек различные. Понятно, что многие постройки здесь представлены в миниатюре, поэтому эту часть выставки очень любят дети. Им интересно узнать о землянке, о её предназначении, а также о том, почему, не имея пилы, невозможно было построить большую рубленую избу, ведь известно, что топором можно было только тонкомер построить, в котором холодно жить. Наглядно представляем все этапы строительства, вплоть до появления  самой готовой рубленой избы, которая здесь, на Югане, появилась только в XVII веке», – рассказывает заведующая выставкой.

 

В экспозиции «Мир хантыйской женщины» представлена люлька для трёхмесячного младенца. Характерно, что юганские ханты делают деревянные люльки, здесь младенец находится в полусидящем положении. Люльки юганских ханты отличаются от люлек других локальных групп ханты, если дневные люльки – деревянные, то ночные – берестяные. Куженька в деревянной люльке берестяная, наполнитель – деревянная труха.

 

Экскурсовод довольно-таки подробно рассказала о женском рукоделии юганских женщин: «Вот вы видите орнаменты, крашеные полоски – это довольно позднее изобретение юганских ханты, для нас специально изготовила одна мастерица с реки Малого Югана, одна сделана по традиционной технологии, другая – крашеная в вываренной пихтовой коре. Цветные полоски появились в XX веке, они существуют, мы их фиксируем, как бытующие. У нас также есть украшения, плетение цветной проволокой, приклеенные орнаменты, это тоже этнографический вариант, они у нас в фондах есть. Вот два берестяных короба, крашеные корой пихты.

Вот интересный экспонат, кажется, что цветной бисер, а нет, это оплётка цветной проволокой, эта техника появилась в 80-ые годы прошлого века, когда в Советской Союзе вообще исчез бисер, а традиция украшать одежду осталась очень прочной. Такие бисерные полоски есть в двух музеях, когда однажды нам принесли и спросили: «Надо?», то мы тут же забрали. Часто спрашивают: «А вот когда не было бисера, чем украшали одежду?» По письменным источникам известно, что в украшения шли нашивки с оловом, это 70-ые годы XX века. Вещь уникальная, их по формочкам изготовил Егор Николаевич Бисоркин. Точно такие же мы видим в публикациях шведского путешественника Фредерика Роберта Мартина 1905 года. При чём он фиксирует, что они именно юганские, он зарисовывает их формы, один к одному с современными. Мы фиксируем подобные по всей территории округа, начиная с 13 века, т.е. это был довольно длительный период функционирования этих деталей. Юганские, как правило, четырёхгранные, либо квадратиком, либо кружочками. Бисер на деталях одежды появляется тоненькими полосками в XVIII веке. Если сейчас мы у ханты реки Тром-Агана видим увеличение ширины бисерных орнаментов, то наши юганские ханты продолжают шить орнаменты определённого размера, 10 сантиметров от подола, изменяется только орнаментика, растительный и графический орнамент может быть заменён какими-то цветами, орнаментами, но ширина остаётся прежней. А если говорить о тромаганских ханты, то у них традиционного была широкая полоса, будь то кожаная или бисерная, когда бисер стал доступным, то они легко пошли по пути увеличения ширины полос. В культуре юганских ханты орнаментальная зона всегда была маленькой, скромней  и даже ширина бисерной полоски никак не изменяется».

 

Экскурсовод обратила моё внимание на корневатики: «Корневатики – чудная вещь, они представлены практически во всех музеях округа. Уникальная вещь, потому как плетённая из корня кедра, с одной стороны он гигроскопичен, первоначально использовался для ранения деревянной посуды, которая имеет привычку плесневеть, а с другой стороны в корневатике можно носить воду. Недавно у нас умер последний мастер по изготовлению корневатиков. Говорят, что в юртах ещё делают, но в посёлок не привозят, используют по назначению».

 

В двух витринах представлен костюм юганских ханты. Традиционный наряд юганских ханты отличается от одежды других локальных групп ханты. Вот на какие особенности одежды обратила внимание экскурсовод: «Отличается халатообразным кроем, это говорит о тюркском происхождении халата. Юганский халат-сак невозможно спутать с тромаганским и пимским. Абсолютно прямой покрой, широкий и контрастного цвета пояс, строчка идёт только по подолу, бисерная полоска широкая по борту, узкая по краю и рукавам, чаще всего составляют комплект. На сегодня у нас хорошо сохраняется женский сак, в юртах все девочки, девушки и женщины ходят в саках, а в посёлке переодеваются, а так по посёлку всего две старушки ходят в саках. Этот сак мы покупали у Анны Николаевны Бисеркиной. У каждого сака свой почерк, видно из какой юрты, семьи. Можно сказать, что пошив сака видоизменяется, культура пошива жива, слегка изменяется. И он очень дополняет общий наряд. Если мы спросим у информантов, зачем этот бисерный уголок в халате-саке, то нам дадут массу вариантов, это уникальная деталь, кто-то отвечает, что это означает то, что у меня есть брат, другой – мама сшила, чтобы не сглазили, чтобы не ослепла, т.е. это говорит о том, что они абсолютно по-разному относятся к этой части культуры своей жизни. К счастью, нет искусственного возрождения культуры.

Мужской костюм, к сожалению, на сегодня полностью вышел из своего употребления. Остался только мужской охотничий сак, да и то по причине своей утилитарности. Остаётся  только традиционная обувь-нырики, т.к. это наиболее удобная обувь.

В женском костюме остались зимние нырики, а вот летние нырики полностью исчезли, сейчас их можно увидеть только в нашем музее. Вот они чудесные нырики, тончайшая работа, это последний из образцов.

Почему такая одежда – распашные халаты-саки, нырики? А всё потому, что юганские ханты – оседлые, они не кочевники, они живут в юртах. Живут в избах, получается, что всё время приходится выходить и заходить в избу, накладная одежда типа ягушки здесь неудобна, отсюда и возникает сак. Если говорить об обуви, то лес – это не тундра, зимой глубокий снег, стоит только выйти за порог. Нырики в этом плане очень удобная обувь для глубокого снега, хорошая сохранность, они подвязываются к бедру. Вообще улитарная функция костюма – самая важная, поэтому неслучайно оно здесь и сохраняется. Но ходить в ныриках очень сложно, они ещё и скользкие».

 

Проводя по залу, мы остановились у одного из экспонатов, вот что рассказала Л.Ю. Звягинцева:

– Самое коренное изменение в быту юганских ханты произошли, когда сюда пришли русские новгородские купцы, тогда наладились торговые отношения. Что впервые привезли купцы? Мануфактуру. Это ткани, украшения, табак, спиртное, оружие, это то, что невозможно было найти в лесу, то, что не могла изготовить хозяйка в юрте. Собственно, эта выставка вся о них. Нам повезло, недавно мы завершили реставрацию, видите, как всё сияет. Мы можем показать, как на самом деле выглядел старый самовар, как выглядели бубенчики, которые висели на сбруе, конной или оленей упряжке. Вернулось с реставрации и оружие. Вот ружьё с кремневым замком, если хорошо вглядитесь, то увидите кремень, который ударялся об пол, рождалась искра, которая попадала на порох, и вылетала пуля. Первое ружьё, которое тут стоит – это ружьё начала XX века, тоже шомпольное, т.е. пуля загонялась со стороны ствола, но здесь другая система заряда – капсульное, более современное и интересно, что такими ружьями у нас здесь пользовались вплоть до 70-ых годов прошлого века. Хотя эти ружья 1921-1922 годов изготовления.

А вот это самострел на медведя. Это кустарная работа, сделанная из ствола винтовки Мосина. Таких самострелов по округу можно пересчитать по пальцам. Самострел не подвергся реставрации, но мы решили его показать.

Следующая экспозиция посвящена христианизации юганских ханты. В XVIII веке Тобольский архиепископ отчитался, что у нас все ханты – крещённые, а на самом деле они блюли две веры, т.е. соблюдали свою языческую веру и верили в Христа. Русский бог успешно вписался в местный пантеон богов, но в юртах появились иконы, что не мешало рядом стоять священному лабазу. Все представленные здесь иконы привезены из юганских юрт. Самая интересная икона – это вот эта маленькая, она была в ужасно плохом состоянии, нам не смогли восстановить её. Икона «Собор Киево-Печерских святых» уникальная тем, что это ручная роспись, позолота, а во-вторых, это крайне редкий иконописный сюжет. Обычно в частных коллекциях сюжеты богоматери, разных святых, богородицы, спас.

Вот икона Николая Угодника, богоматерь, венчальные иконы – это иконы начала XX века, это штамповки, типографские лики. Чем они интересны? Это позолоченная фольга, бумажные цветы, это чистейший модерн, т.е. это иконы в стиле модерн. Интересно, что таких икон по России сохранилось не так много, просто потому, что когда спасались, то спасали и фамильные иконы. А вот ширпотреб, как правило, плохо сохранялся. А у нас они сохранились. Такие иконы распространены в средней России, а здесь, на Севере, как правило, иконы, писанные на доске, вот, например, Богоматерь, или чеканка Николая Чудотворца. Интересно, что вот эта икона – это часть триптиха, у неё были две стенки, мы видим двухстороннее крепление, благодаря которому оно открывалось. Видим и кольца для подвешивания. Такая икона называлась дорожной, т.к. священник вёз её, когда ехал куда-то с миссией. Каким образом эта икона оказалась в юртах Когончиных, нам тоже непонятно. Буквально недавно её у них и приобрели. Она не прошла реставрацию, поэтому выглядит довольно-таки старой.

 

– Гостям интересна культура и быт юганских ханты, а самих местных жителей что интересует?

 

– Их интересует культура пришлого населения, вот, например, выставка «Русский быт», которая находится на открытом хранении. Что такое открытое хранение? Обычно, когда мы видим предметы на выставке, то мы видим один-два предмета одного вида, если у нас, например, будет выставка чая, то будет всего один или два самовара, и, как правило, это будет два лучших самовара из фондов музея. У музейщиков есть такое понятие, как звёздная вещь, это вещь, которая бывает на многих выставках, а есть такие, которые не попадают на выставки, потому что у них плохая сохранность или он не прошёл реставрацию, а рядом лежит отреставрированный предмет. На этой выставке мы решили представить предметы так, как видит их даритель, т.е. сериями. Вот здесь, например, представлены котлы, которые уникальны тем, что они сделаны вручную, многие котлы были без ручек, сейчас мы видим, что часть ручек у котлов восстановлена. Это было сделано не для того, чтобы сдать в музей, а чтобы использовать в хозяйстве по назначению. Где-то были ушки потеряны, мы восстановили, подклепали. Т.е. здесь представлена обычная жизнь посуды. Редко в самоварах сохраняются краны, ещё  реже в самоварах встречается деталь душничёк – эта крышечка наверху самовара для выхода пара. Вот здесь у нас не представлено ни одной заглушки, а на том самоваре есть, зато на том самоваре нет комфорки, а здесь есть. Это разные самовары. Для какой-то чайной выставки мы бы эти самовары объединили, потому что здесь посетитель наглядно может увидеть различие самоваров. Здесь неслучайно представлены два самовара XX века. Один из них вообще электрический, поэтому можно проследить путь развития самовара. Какие-то предметы представлены в единичных вариантах.

Вот сито для прореживания ореха, оно в единственном экземпляре. У нас много предметов в единственном экземпляре. Вот, например, было много разновидностей формочек для выпечки пасхи, у нас представлена лишь одна. А вот сырная досочка – это действительно уникальный предмет, несмотря на то, что их было много. Они разные, они бьющиеся, есть с росписью, есть с наклейками.

Такая, казалось бы, банальная вещь, как керосиновая лампа, но с разными фитилями – круглым и плоским, они давали разный огонь. Один из них более экономичный, при этом они существовали параллельно.

 

Заведующая экспозиционно-выставочной деятельностью музея Людмила Юрьевна Звягинцева рассказала и о новшествах в работе учреждения: «На одной из экспозиции выставка проводится без экскурсовода, а в онлайн-режиме в форме «Вопрос-ответ». Мы предлагаем посетителям походить, посмотреть и задать любой вопрос. При этом на каждом экспонате есть информационная справка. Мы ведём огромную работу по краеведению, проводим различные культурно-массовые мероприятия, праздники, работаем с посетителями всех возрастов, общая посещаемость культурных мероприятий составляет 50 %, а это около 1 500 человек в год при численности населения посёлка около 3 000 человек. Обычно к нам приводят гостей, интересно смотреть при этом на местного жителя, мол, ты всё смотри, а я уже всё здесь видела. Радуешься, когда наш односельчанин говорит: «О, а эту выставку я ещё у вас не видел». Сейчас в музее проходит оцифровка всех экспонатов, поэтому в скором будущем наш музей можно будет посетить онлайн посредством интернета. У нас есть собственный сайт, группы в социальных сетях ВК, «Одноклассники» и др.

Наш музей – это, конечно, бренд, украшение села Угута. Мы очень дорого обходимся сельской администрации, сколько денег уходит на одно только содержание здания, но эти расходы оправданы».

Людмила Гурьева