С Валентиной Александровной Аликовой (Рандымовой) я познакомилась в Шеркалах. Родилась она и жила в деревне Юильске. Сейчас с семьей переехали жить в п. Верхнеказымский.

Отца, Рандымова Александра Павловича, уже нет в живых. Мать – Рандымова Галина Кузьминична, с мужем вырастили 6 детей. Сейчас она проживает на стойбище с сыновьями Михаилом и Николаем. Занимаются охотой, рыбалкой. Рыбу, ягоды замораживают, отвозят в Приобье, сдают в магазины. Выручки хватает только на бензин и на продукты. Старшая сестра живёт в деревне. Сестра Наталья живёт в Нефтеюганске. Сестрёнка Люда живет и работает в Казыме, тоже замужем. Николай недавно привёз с деревни Угут невестку. Ему уже 30 лет, пора уже и свою семью заводить. Да и матери одной тяжело на стойбище, а тут хоть помощница.

Валентина тоже вышла замуж, у неё растёт двое детей. Муж, Павел Николаевич Аликов, работает в Верхнеказымском линейно-производственном управлении. Он тоже деревенский, из Юильска. У него шесть братьев и три сестры. Его мать, Аликова Матрена Кирилловна, с сыновьями живет на стойбище. Раньше муж Валентины работал оленеводом, рыбаком. Дети выросли, получили жилищную субсидию, переехали в Верхнеказымский. Сын недавно вернулся с армии, сейчас работает вместе с отцом. Дочери исполнилось 18 лет, она учится в Белоярском колледже на делопроизводителя.

Валентина так говорит о себе:

- Я родилась и выросла в деревне Юильск, раньше здесь была школа, которую в 2001 году закрыли, а всё из-за того, что детей стало мало. Сама я начала учёбу в родной деревне, а уже 11 классов закончила в Казымской средней школе.

Поступала в мединститут, потом бросила. У матери на руках было четверо детей, надо было помогать. Мы же все бросали, не думали, что надо учиться. И никто нас не заставлял. А теперь жалею об этом, много возможностей было упущено. В Верхнеказымском по жилищной субсидии купили коттедж. Этот трассовый посёлок мне очень нравится – спокойный. Сейчас я работаю санитаркой в Верхнеказымской больнице. А когда есть свободное время, всегда стараюсь заниматься шитьем. Люблю заниматься традиционным женским рукоделием. Сейчас я больше работаю по меху. Смотрю у матери, так и учусь, домой прихожу и быстро начинаю по памяти воспроизводить. Занимаюсь также бисером, сукном, вяжу, сшила мужскую рубашку. Женские платья пока шью с простыми полосками. Кроме этого, шью малицы, кисы. Приобретаю камусы, сама занимаюсь их выделкой. В основном занимаюсь пошивом меховой одежды. Пробовала заниматься ровдугой, знаю, как это делается, также начала делать аппликацию по ткани. Хочется всему научиться, а времени не хватает. Хочу еще попробовать поработать с берестой, видела, как мать мастерски узоры выскабливает.

Хочется делать именно свое национальное. Не хочу что-то изобретать, что-то новое делать, оно не наше. Надо научиться делать хорошо традиционное, то, что веками делали и шили. У каждого мастера свой индивидуальный стиль. Это как  почерк у человека. Каждое изделие выдаёт индивидуальность человека.

По изделиям можно определить мастера. Моя тётя Татьяна Павловна Аликова считалась мастерицей, жаль, что ее не стало 4 года назад. Ее изделия сильно отличались от других. Я помню в детстве, она очень красиво шила кисы. И мать точно такие же кисы сшила отцу. Видела дома у матери такие красивые кисы, потом приезжаю в Казым к тёте, там такие же кисы висят. Я у матери спрашиваю: «Ты что кисы отдала?», а она говорит: «Нет». А они оказались очень похожими. Одновременно в разных местах шились, а получились совершенно одинаковые кисы. Моя тетя Татьяна Павловна считалась мастерицей по пошиву кисов, кроме этого, занималась меховой мозаикой.

Моя мама росла без матери. Её вырастил дедушка по материнской линии. Она научилась всему, именно наблюдая за другими мастерицами. Мать рассказывает, что она вообще выросла беспризорным ребёнком. И вот всему же научилась. Когда она гостит у меня, то не может сидеть без дела, то берет у меня что-то недошитое и дошивает или сама что-то новое начинает шить. И мне, глядя на нее, тоже хочется что-то делать.

Каждую свободную минутку я стараюсь чем-то заняться. Недавно сшила хантыйскую рубашку, бурки белые с подошвой. Пока шью для себя. Заказы бывают. Заготовки без подошвы делаю. Также пока для себя шью шапки. Сейчас не заказывают, все есть в магазине. Шкуры выделываю. Шкуры я просто стираю, чтобы запаха не было. Пока сохнет шкура, я её переворачиваю. Ничем не обрабатываю, не мажу. Стираю шампунем. Раньше рыбой мазали, трухой от деревьев. Стираю, отожму, сохнет, а потом выделываю.

В Казыме, в Белоярском проводят семинары, куда приглашают народных мастеров из различных территорий. Когда я жила в деревне меня приглашали, а как переехала в посёлок Верхнеказымский, перестали. Хотелось бы еще поучаствовать. Просто обидно, что не приглашают. Я хочу участвовать, может быть, что-то новое узнаю, может, сама чему-нибудь научу. Я могла бы много чему научиться. Потом организаторы семинаров говорят, что мы не хотим. Почему не хотим? Мы молодёжь, нам надо этому учиться. Последнее поколение уйдет, которое все знает и все. Мастеров совсем мало осталось, нет почти уже никого.

Раньше в Юильске было много жителей. Много детей училось в школе-интернате. По три полных вертолёта с интерната вывозили на каникулы, в Нумто – меньше. А сейчас там больше людей, чем у нас, в Юильске. Моего поколения многих людей уже нет в живых. Детей стало мало, поэтому и закрыли начальную школу. Получилось так, что и пожилых людей нет, у кого можно было бы предания, сказки, песни записать. Отец у меня тоже рано умер. И сейчас даже не у кого что-то узнать, спросить. Раньше не задумывались об этом. Когда молодыми были, нам ничего не надо было.

Надежда ВАХ