- Хантыйский
- Русский
Вўэта вәнтӑн вәты мос
Кашӑң тӑ «Югра-Экспо» нємуп тӑхийн «Товары земли Югорской» па «ЮграТур» нємуп вантупсэңӑн вәяңӑн. Ёмвош район Кышик кәрт эвӑт щив Никоновӑт семья юхтый. ыв юрн хотн мойң ёха шуши мир вәупсы оӑңӑн ай павӑтӑт.
За диковинкой стоит живое существо
Традиционно в конце года в КВЦ «Югра-Экспо» города Ханты-Мансийска проходят выставки-ярмарки «Товары земли Югорской» и «Югра Тур». Ежегодно в них принимает участие семья Никоновых из поселка Кышика Ханты-Мансийского района. Они – хозяева этнографического стойбища, которое во время мероприятий расположено возле здания культурно-выставочного комплекса.
Основную часть года Никоновы проживают на стойбище в 56-ти километрах от Кышика, на выставки в Ханты-Мансийск приезжают на своей машине через Сургут, поскольку в это время из посёлка зимника ещё нет. Как пояснила Антонина Николаевна Никонова, на этнографическом стойбище чумы устанавливает администрация Ханты-Мансийского района, а их семья предоставляет оленей и продукцию традиционных промыслов. На выставках-ярмарках Никоновы рассчитывают не только на заработок от приглашающей стороны, но и на выручку от продажи дикоросов и предметов рукоделия. «Олений жир привезли показать посетителям, есть ёхал (юкола) – источник кальция и фосфора, и лант йиңк (олений суп с ржаной мукой). Оленей привезли, чтобы дети хотя бы их потрогали, заглянули в глазки и погладили. Это благородное животное, в наши души вселяет доброту», – добавила Антонина Николаевна.
Участники и гости выставок охотно фотографируются с оленями в хантыйской одежде. При мне мужчина не хотел платить 100 рублей. Мол, в Таиланде это дешевле. А. Никонова на это ответила так:
– Берем 100 рублей за фотосессию и прокат на оленях. За день пять-шесть человек встречается, кто говорит, что это слишком дорого. Мол, оленей легко сюда доставить, и не стоит столько денег за это платить. Когда мы на юг или в Таиланд приезжаем и с обезьянками фотографируемся, мы за это без разговоров платим. И олень тоже должен заработать себе на комбикорм. Я так считаю. Заработанные деньги мы вкладываем в них. Сто рублей – это немного для фотографий с национальным колоритом. Хантыйское платье и сах (шуба) надо сшить, это работа стоит денег. Это не стилизованные шубы, а традиционная культура, которая жива на стойбище. Где национальная культура держится? Только на стойбище и в деревнях, где остались бабушки, которые знают свою культуру. Родной язык тоже остается только на стойбищах и в маленьких деревнях. А в городе – стилизация.
– Участие в таких мероприятиях помогает расширить круг покупателей?
– Для нас это не играет роли. Мы приехали, оленей показали и покатали посетителей. Я преследую цель показать хантыйскую культуру и популяризировать нашу кухню, провести мастер-классы. Хотя у меня такое впечатление сложилось, что приезжим неинтересны наши мастер-классы. Конечно, встречаются люди, которым всё интересно и про оленей спрашивают. Наверно, это любители животных. У них глаза светятся, когда увидят оленей.
– Антонина Николаевна, вы – учитель и мастер декоративно-прикладного творчества. После ухода на пенсию занялись оленеводством, и на своем стойбище организовали детский лагерь для детей. Расскажите об этом.
– На пенсии девять лет. Детский лагерь на стойбище в последний раз проводили в 2012 году, потом заболела и перестала этим заниматься. Как ушла на пенсию, постоянно с мужем живём на стойбище, потому что олень требует ежедневного ухода. Осенью появляются браконьеры, и нельзя оленей ни на один день оставить одних. Потому что уедешь и лишишься всего. А как наши предки говорили, хоть один олень есть и то стадо.
– А волки в ваших краях появляются?
– Нет. У нас в основном браконьеры на «Буранах» и снегоходах-иномарках бывают.
– Ваш муж Василий Геннадьевич Никонов – русский. Много лет проживая среди ханты, он прекрасно научился изготавливать хантыйские изделия. А ухаживать за оленями умеет?
– Научиться ухаживать за оленями очень трудно. Мне кажется, чтобы быть оленеводом, надо родиться с оленями. Душа должна быть с оленем. Русскому человеку с оленем очень непросто. Человек ханты лучше управляет оленями. А русскому, который в детстве не видел их, мне кажется, невозможно научиться хорошо ими управлять.
– Хотя бы запрягать научился?
– Конечно, запрягает и ездит. Но мастерства нет. Если ханты на оленях, он только хорей взял в руки и пошёл вперед. Понимаете, у него это в крови. Меня посади на нарты, я сразу поеду. Наверно, у северных народов заложено в генах любовь к оленям и чувство оленя. Можно научиться управлять, а добиться такого мастерства, как ханты – нет.
– В последний раз мы встречались год назад. Что хорошего произошло в вашей жизни с тех пор?
– Хорошо то, что мы в лесу живем. В Кышике давно хотели открыть этноцентр. В посёлке мы построили зимнюю избушку, где проводили мероприятия и знакомили детей с хантыйской культурой. Встречались с семьями из рода Молдановых и Лозямовых, чтобы дети знали, откуда они, как их предков звали. Раньше же фамилий не было, были наклас нэм (прозвища). Всех называли наклас нэмн (по прозвищу). Я детям рассказывала, какими были их предки, потому что многих стариков застала живыми. В детстве, когда я на стойбище жила, многие ханты мимо нас проезжали, и всё время с отцом встречались.
Также проводили встречу молодого месяца. У нас на Назыме Тылащ пори раньше не проводился. В основном на Оби этот праздник проводят. Хотя в детстве наши родители тоже много внимания уделяли луне и месяцу, и им поклонялись. Помню, мама выйдет, когда новый месяц покажется: «Вуща, вуща! (Здравствуй, здравствуй!) и кланялась ему. Хоть у нас этот обряд не проводили, я захотела встретить луну и сделать праздник. Ребятишкам он очень понравился, больше всего им понравилось собирать угощения по домам. В Вороний праздник тоже детей знакомили с нашими традициями и обрядами. В основном у меня работа направлена на детей. Тем более что сейчас сокращаются уроки хантыйского языка и кружковой работы. Школьная программа вариативная, администрация школы как хочет, так и делает, все направленно на учебу и сдачу ЕГЭ.
– Чья была идея открытия этноцентра в Кышике? Не так давно на встрече губернатора с участниками XIX Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Сочи Руслан Богордаев сообщил о его создании в 2018 году.
– Изначально это была моя идея. Я все время добивалась этого. Мы хотели открыть его с нашей семьей, нам отказали. Теперь мы не будем этим заниматься. Зачем? Нам не дают даже НКО открыть. Четыре года подавали заявку на грант по развитию оленеводства «Олень – душа народа». Хотели знакомить детей из бывших оленных семей с оленями. Привезти их в зимние месяцы на наше стойбище, чтобы они оленей узнали, научились их ловить и управлять упряжкой. Думаю, в этом году, когда реки застынут, в Кышик на оленях доберёмся, и попробую это дело довести до конца. Хотя эта программа никем не финансируется. Просто наша семья его реализует. А грант ни разу не выиграли.
– Чем обоснован отказ?
– Ничего не говорят. Хотела бы узнать, почему людям, ведущим традиционную жизнь, отказывают? Почему-то всё время выигрывают те, кто не знает нашу культуру. Им дают больший приоритет, чем нам, знающим хантыйскую культуру. Вот они выиграли гранты, хоть бы что-то после этого осталось, было бы продолжение программы. Например, мы музей построили, он будет дальше работать. А кто-то берёт грант, короткое время поработает, отчитается за деньги и всё, дальше нет ничего. Или проводят мастер-классы, которые искажают нашу культуру. Это меня (наверно, не только меня) и многих ханты беспокоит. Сейчас молодых, знающих хантыйскую культуру, и начинающих работать, тоже задвигают. Наоборот надо бы им помочь.
Во время разговора в чум заглянул мужчина из Нижневартовского района и рассказал, что 5-7 лет назад в природном парке «Сибирские увалы» держали трёх оленей. Кормили их, чем возможно, в том числе зерном и бананами. Все умерли. Сейчас решили снова их купить для привлечения в парк населения, поскольку для них, как он выразился, олени – диковина. Он спросил Антонину Никонову, рекомендует ли она брать их? Она ему ответила:
– За диковинкой стоит живое существо, которое должно жить в естественных условиях. Третий день наши олени здесь. Посмотрите, какие у них глазки помутневшие. Как-то в парке «Добрино» (Ханты-Мансийск) мы три месяца работали, олени начали болеть и увезли их обратно. Потому что в закрытых условиях невозможно их держать. Летом наши олени на воле. Держать их в загоне нельзя, они должны на зиму запастись от подножного корма витаминами, микроэлементами и ферментами. Мы оленям и сушеную рыбу заготавливаем. А комбикорм для них просто лакомство, могут его поесть, а могут и не съесть. Основным для них является естественный корм. Вы лучше овечек и коз возьмите, люди тоже потянутся на них посмотреть. Или вам надо иметь человека, который умеет ухаживать за оленями. Вот заглянул им в глазки и определил, что у него болит.