Архивным отделом администрации Берёзовского района на вечное хранение приняты документы более 60 участников Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В составе документов, которые передали родственники,  биографические документы, фронтовые письма, награды, рукописные воспоминания фронтовиков, портреты ветеранов.

Редеют ряды фронтовиков, многие из них ушли в вечность. У нас есть возможность узнать, запомнить этих мужественных и стойких людей, глядя на их портреты, читая их воспоминания о войне.

Сегодня вы имеете возможность прочитать воспоминания фронтовика Артеева Константина Ивановича «В боях за Родину».

«Я горжусь тем, что в трудные для родной страны годы я состоял в рядах Ленинского комсомола. Комсомол был в то время особенно активен, и все мероприятия по работе с молодежью проводились под его руководством (военно-спортивная работа, художественная самодеятельность, организация вечеров отдыха, военно-патриотическое воспитание молодежи). Комсомол и молодежь жили тогда под впечатлением развертывающихся событий в стране и в мире: война в Испании, а затем в Финляндии, надвигающаяся угроза со стороны фашистской Германии.

Свидетельство тому – моральный дух, преданность Родине комсомольцев и молодежи в первый день Великой Отечественной войны.

Мне довелось 22 июня 1941 года, как председателю профкома техникума, открывать выпускной вечер, на котором присутствовал председатель Ямало-Ненецкого окружного военкомата. На его сообщение о вероломном нападении на Советский Союз все парни ответили желанием уйти на фронт бить ненавистного врага. Позже добровольно ушли на фронт и девушки нашего техникума.

Вместе со своим одноклассником Анатолием Зверевым делал попытку попасть в действующую армию и я. Посмотрев на нас – ростом маленькие, да и комплекции незавидной – представитель военкомата сказал: «Растите, сынки, придет и ваша очередь».

Мы остались в страшной обиде: почему-то всех берут, а нам отказали.

4 июня 1943 года пришла и наша очередь. По пути следования в Омск мы договорились с Анатолием обязательно постараться служить вместе, но, увы, комиссия нас разъединила. Он попал в полковую пехотную школу, а я – в кавалерийскую.

Как сложилась дальнейшая судьба Анатолия, я узнал позже.

Анатолий Зверев был комсоргом батальона, смелым, решительным воином. Когда командованию требовались свежие сведения о расположении боевых точек противника, Анатолий в числе других всегда уходил на задание.

При переправе через Западную Двину первым к левому берегу пристал плот Анатолия Зверева. Комсорг с ходу повел бойцов в атаку, и лично уничтожил несколько десятков гитлеровцев. Маленький, подвижный, он всегда первым рвался в самую гущу боя, и бился до тех пор, пока его жизнь не оборвал вражеский осколок.

Указом Президиума Верховного Совета СССР Анатолию Звереву посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Он навечно зачислен в списки своей части, его имя увековечено в музее боевой славы в городе-герое Москве.

После окончания полковой школы мне опять не повезло: я был оставлен при школе комсоргом. Просил, подавал рапорт за рапортом, но безуспешно. И наконец, летом 1944 года просьба моя была удовлетворена. Я попал на пополнение в шестой гвардейский кавалерийский корпус.

После формирования и небольшого отдыха был дан приказ наступать. Бои под Ровно, Дубно… Затем, прорвав фронт, мы продвигались к границе.

Кратковременные бои с группировками противника продолжались до 21 июля.

Рано утром 22 июля мы перешли государственную границу СССР и вступили на землю Польши. Тишина. И только далекий шум артиллерии на востоке и севере напоминал, что идет война. Наши войска начали выполнение благородной задачи – освобождение народов Европы от фашистского ига.

Через час после перехода государственной границы СССР мы уже вступили в бой с противником. Бои шли круглые сутки, враг ни на минуту не давал нам передышки.

Мне довелось участвовать в наступательных операциях на территории Польши вплоть до города Сандомира.

Затем наша первая гвардейская конно-механизированная группа (командующий генерал-лейтенант Илиев) получила приказ перейти в наступление по венгерской земле, и уже на третьи сутки мы продвинулись вглубь территории Венгрии до 150-200 километров.

Начались ожесточенные бои, многие полки вели боевые действия в условиях полного окружения. К 20 октября с боями мы подошли ко второму по величине и значению городу Венгрии – Дебрецену.

Противник оказал нам яростное сопротивление, и только 22 октября ценой больших усилий удалось штурмом овладеть городом. Наша дивизия, особо отличившаяся при взятии города, стала называться Дебреценской.

После этого мы получили приказ срочно двигаться в северном направлении. Вечером 25 октября завязались бои за город Надькалло. Наш полк находился в трудном положении. Измотанные дорогой, за последнее время почти не спали. Но приказ надо было выполнять. С 25 по 28 октября по нескольку раз ежедневно позиции переходили из одних рук в другие. Кажется, не было ни одного клочка земли, где не разрывался бы снаряд или мина.

Наутро третьего дня штурма – новая атака. Подползли к противнику вплотную, и он, заметив маневры, накрыл нас ураганным огнем артиллерии, минометов и пулеметов. Понеся большие потери, нам пришлось отступить на старые позиции и укрыться в окопах. Меня в этом бою ранило в голову, но ребята сделали перевязку, и я остался в строю.

Кое-как утолив голод, я сел писать дневник. Вдруг Коля Костромин говорит: «Послушай, Костя! Зачем пишешь, если убьют – все равно пропадет». Но подумал, и добавил: «Пиши, пиши, как можно больше пиши. Может, кто останется живой – вспомнят, как жили, как боролись, как проводили юные годы». Но мысль эту записал только через двое суток, будучи в госпитале.

Константин Артеев,

участник Великой Отечественной войны,

председатель районного Совета ветеранов,

1978 год

Перевод на хантыйский язык Ирины Самсоновой