«Посадила отросточек и загадала: «Если цветок приживется, то Деомид вернется с войны. Цветочек-то прижился, а брат не вернулся – пропал без вести в 1942 году», – рассказывает Зоя Павловна Попова.

На фронте был и второй брат Михаил, ему только 18 лет исполнилось, но и его взяли на фронт, окончил курсы, и получил офицерское звание «Младший лейтенант». Воевал, был ранен, снова встал в строй. Великая Отечественная война продолжалась, трудно было всем. Трудно было без братьев дома, не было дома и старших сестер – кого отправили на лесозаготовки, кого с колхозным стадом в Полноват, когда было наводнение в 1941 году.  Коли старших дома нет, то помогать родителям по хозяйству пришлось Зое. Старшие сестры писали письма Деомиду и Михаилу на фронт, а Зоя не писала, потому что в школу разрешили пойти только в 1943 году, когда ей было почти 12 лет.

Годы были военные, богато никто не жил, и в школу она пошла в кожаных чирках (короткая женская летняя обувь из кожи), сшитых отцом. Никто и не думал о том, что плохо одет или обут, просто жили своими детскими заботами да делали то, что взрослые скажут.

Жили в Шеркальском интернате, учились, работали. Летом помогали на ферме: доили коров, чистили коровники, заготавливали сено. Ученики вместе с учителями заготавливали в лесу дрова для школы и интерната. Зимой этими дровами топили печи, а в сильные морозы не учились. Зачастую не хватало тетрадей, чернил. Когда заканчивались тетради, писали на газетных листах, когда заканчивались чернила, то делали самодельные, используя печную сажу и марганцовку.

В школу носили с собой кружку и ложку, потому что на одной из перемен кормили картофельной болтушкой на воде. Она была сладкая из-за подмороженной картошки. Детям в интернате во время еды ставили на стол тарелку супа, рядом клали кусочек хлеба и на стол насыпали каждому чайную ложку сахара, чтобы макали хлебом. Но кто хотел, тот в чай размешивал. Разрешалось сахар брать с собой, и ребятишки копили его, потом делали себе леденцы. Воспитатели, зная, что детям хочется сладкого, разрешали растапливать сахар в кастрюльке на печке в интернате. Наверное, это были самые вкусные конфеты на свете, круглые, плоские и коричневые. 

Жили в интернате, но так всегда хотелось домой, и однажды 7 ноября небольшая компания мальчишек и девчонок собралась убежать на праздники к родителям. Река на шеркальской стороне встала, по другой стороне реки ещё шла шуга, детей это, конечно, не остановило, и они сумели перебраться на другую сторону Оби. А там почти дома – еще 18 километров – вот тебе и Сооткурт, и Лохтоткурт. Попало потом, конечно, всем от заведующей интернатом, шуму было много, но зато дома побывали. Обратно провожали ребятишек в школу мужчины, для безопасного перехода брали с собой и топоры, и веревки, которые, к счастью, совсем не понадобились.

Из воспитателей в интернате больше запомнилась Александра Павловна Коржова, она была добрая и ласковая, дети её любили. Учила девочек вышивке «ришелье», узорами обычно украшали занавески, тогда умение рукодельничать очень ценилось. Иногда Зоя приходила в гости к Александре Павловне, и воспитательница угощала её вкусным блюдом: набьёт утиных яиц, с сахаром перемешает, очень вкусно, когда хлебом макаешь. Вот такие были радости у детей, которые жили в 40-е военные годы.

Пока Зоя была маленькая, мечтала стать продавцом, как тётя Валя Лихачева из лохтоткуртского магазина. По окончании школы Раиса Алексеевна Филиппович направила её в Ханты-Мансийское педагогическое училище. Так Зоя Павловна стала учителем начальных классов. Очень хотела вернуться в родной Октябрьский район, но направили в Берёзовский район, где нужны были воспитатели в селе Полновате. Воспитанников в Полноватском интернате было 111 человек (в Шеркальском не меньше). Потом Казым, Сартынья, и так 9 лет отработала в Берёзовском районе. Зоя Павловна до сих пор хранит ответы на свои заявления о переводе: «Ваша просьба не удовлетворена», «Перевод может быть осуществлен только с согласия Берёзовского районного отдела образования».

В 1963 году удалось вернуться в Шеркалы, где Зоя Павловна сначала работала воспитателем Шеркальского национального интерната, а с 1967 года учителем начальных классов.  С детьми всегда интересно было работать. Потом в Шеркальской школе ввели нулевой класс. В нулевой класс принимали шестилетних детей, готовили к школьной программе. Также учились читать, писать, но много внимания уделялось физминуткам. Многие ученики и сейчас наизусть помнят стишок такой физминутки: «Мы писали, мы писали, наши пальчики устали, мы немного отдохнём и опять писать начнем». Нулевые классы были не везде, поэтому в нулевой класс нашей школы привезли как-то мальчика даже из Уренгоя, специально, чтобы подготовить его к школе. Звали его Савелием и жил он у своей бабушки в Шеркалах.

Вводили в школе и  обязательный урок хантыйского языка. Преподавали его в начальной школе и для 5-6 классов. Учителем родного языка назначили Зою Павловну. Научить хантыйскому языку детей, которые не знают, как он звучит, трудно и почти невыполнимо. Поэтому всего год был такой урок, потом он стал факультативом. И опять школьная жизнь пошла своим чередом.

Педагогический стаж Зои Павловны составляет 34 года, из них 25 лет отработала в родной Шеркальской школе. Недавно, в декабре 2016 года, Зое Павловне исполнилось 85 лет, она помнит всех своих учеников, до сих пор занимается огородничеством, собирает урожай и делает заготовки на зиму. Желаем крепкого сибирского здоровья Зое Павловне.

Наталья Крюкова

Перевод на хантыйский язык Надежды Вах