В марте в очередной раз в наш округ приедет венгерская исследовательница хантыйского языка Жофия Шён (Ковач). Она работает в Мюнхенском университете, преподает сургутский диалект хантыйского языка. Следует отметить, в Германии хантыйский язык изучается также в Гамбургском университете. В Будапештском университете его преподает Марта Чепреги, в Тартусском университете – Герзон Клумпп. В Хельсинки исследованием хантыйского языка занимается Мерья Сало. То есть интерес к хантыйскому языку за рубежом есть. 

Перед приездом Ж. Шён расскажем о целях и итогах экспедиций 2010-2015 годов, во время которых она занималась сбором языкового и фольклорного материала для диссертации. Исследовательница побывала в Ханты-Мансийске, Пыть-Яхе, Игриме, Тром-Агане, Угуте, юртах Пунси, на стойбищах Большого и Малого Югана. Сначала планировала вести сбор материала на одном-двух диалектах. Раз с ней пожелали работать носители разных диалектов, то собрала информацию на шурышкарском (сынский и пословский говоры), казымском (тугиянский, верхнеказымский и среднеказымский говоры) и сургутском (юганский и тром-аганский говоры) диалектах. Итог этой работы – защита диссертации в 2014 году в Мюнхенском университете Людвига-Масимилиана. Научными руководителями Жофии были известные специалисты в области обско-угорского языкознания Елена Скрибник (Мюнхен) и Марта Чепреги (Будапешт).

Очень важно, чтобы мир узнал о хантыйском языке

Ж. Шён: Тема диссертации называется «Послеложные конструкции в разных диалектах хантыйского языка». После этого собираюсь сделать электронную публикацию словаря хантыйских послелогов и других частей речи. А затем выставить в Интернете в открытом доступе, чтобы другие могли им пользоваться. Хотелось бы еще подготовить электронный вариант словаря В. Штайница на всех хантыйских диалектах. Осталась информация на диалектах, на которых уже давно ханты не говорят. Мы сделаем морфологический анализ, переведём тексты на английский, немецкий и русский языки, и тоже разместим в Интернете. Из юганского материала, который сейчас обрабатываем, сделаем онлайн словарь, чтобы весь мир мог слушать юганский говор хантыйского языка. В первую очередь это делается для учёных-языковедов, многие из них используют хантыйские источники, но делают ошибки в статьях, так как точно не знают, какой это диалект, и как правильно писать хантыйские слова. Например, берут одно предложение из сынского говора, а другое из юганского. Поэтому мы всё это постараемся упорядочить.

Думаю, очень важно, чтобы мир узнал о хантыйском языке, что в нём много диалектов, и они отличаются друг от друга. Мы, европейские учёные, считаем, что хантыйские диалекты – это как отдельные языки. Народ один, но территория проживания ханты очень большая, поэтому язык у разных групп отличается. Юганские ханты когда-то контактировали с татарами, казымские – с ненцами, коми и манси, тромаганские ханты встречались с казымскими. Люди одновременно говорили по-хантыйски, на ненецком и коми языках. Это тоже оказало влияние на различия в лексике разных диалектов и говоров.

Лучше мороз, чем комары

В 2012- 2015 годах экспедиции Ж. Шён по Малому и Большому Югану были продолжительными – по один-два месяца. Главной её целью было подучить юганский говор сургутского диалекта, чтобы лучше на нём говорить, поскольку преподает его студентам. Помимо исследовательской работы, в пути она узнавала, кто, где и как живёт, много или мало людей говорят на родном языке, чтобы затем планировать следующие экспедиции. Самым тяжелым испытанием в поездке для исследовательницы были комары.

Ж. Шён: Три года назад получилось съездить по Малому Югану до верховья реки, а сейчас были во всех юртах по Большому Югану. Всегда мечтала съездить до самого верховья, очень рада, что сейчас получилось. В экспедицию ездила с Людмилой Каюковой. Мы были в деревнях Каюково, Таурово и Тайлаково, в юртах Ярсомовы, Мултановы, Сапаркины, Цинганины, Кумплантеевы, Сидоркины, Усановы, Покачеевы, Кикилевы, Лантины, Акасовы, Ловал ях пут, Косымовы, Курломкины и Ларломкины. Последнее стойбище находится на верховье Югана. До верховья ездили на лодке, обратно половину пути ехали на моторке и затем на самоходке. Люди везде нас очень хорошо встречали, мы записывали информацию, заполняли опросные анкеты, пили чай с хозяевами, в некоторых местах ночевали.

Я очень люблю ездить на лодках, когда хорошая погода. Нам повезло, пока мы ездили, погода была нормальная, и дождя не было. Для меня, европейского человека, тяжело было во время большой воды, когда очень много комаров. Это был кошмар! Хотя с собой взяла много противокомариных средств и перед тем как выйти на улицу, наносила репелленты. Одежда на мне была такая, что были видны только лицо и руки. Слава Богу, мошкары было мало. Однажды мошка укусила лицо, и опух глаз. В марте 2015 года с Эстер Рутткаи-Миклиан были на Ямале в Овгорте и Овалынгорте. Нам было очень холодно, а для ханты это была хорошая погода. Тогда я думала, что лучше: холод или комары? Сейчас могу сказать: холод!

Для хантыйского языкознания еще есть материал

У меня с собой небольшие вопросные анкеты. Мне интересно знать, как люди переведут те или иные хантыйские слова. Каждый по-своему переводит. Думаю, эти вариации в языке очень важны. Почти все анкеты были заполнены во время экспедиции. Языковой материал для хантыйского языкознания в округе еще есть. Например, на Югане родной язык знает больше людей, чем в городах. Там родители, бабушки и дедушки чаще говорят с детьми по-хантыйски. Есть некоторые дети, которые не хотят говорить со мной или боятся меня, потому что я по-другому выгляжу, крупнее и светлее их. Есть очень разговорчивые люди, которые хорошо говорят на родном языке.

Сказки и песни мне тоже интересны. Очень люблю сюжеты сказок, которые тут есть. Также важно собирать разные сюжеты одной сказки. Если я знаю один сюжет, прошу информатора рассказать эту сказку, и каждый человек рассказывает по-своему. Это мне очень нравится. Некоторые сюжеты я тоже могу рассказать, потому что хантыйский язык изучаю и с помощью сказок. Дома их слушаю. Если десять раз прослушаю, потом сама могу рассказать его.

Понравился традиционный образ жизни

На Югане давно нет оленей, последние были в начале 1990-х годов. Не знаю, почему юганские ханты бросили заниматься с оленями.

Они рыбачат и охотятся. По мне – живут нормально. У них есть дома, лабазы, гаражи, моторные лодка и «Бураны». Я не могу ответить на вопрос, бедно они живут или нет? Потому что я на такие вещи не обращаю внимания. Да и точно не знаю, что такое бедно жить? Я радуюсь, когда они со мной разговаривают. Они очень работящие люди: мужчины охотятся, что-то строят, а женщины ухаживают за детьми, работают на кухне и наводят порядок в доме.

Мы были в некоторых юртах, где живут люди моего возраста. Женщина моложе меня сказала, что в городе жить не может, хочет жить только в лесу на стойбище, потому что там свободно и тихо. Мне эти мысли очень понравились. И очень нравится традиционный образ жизни молодых ханты – моих ровесников. Мне тоже понравилось жить в лесу. Но, честно говоря, я не привычна к этому, и долго там жить не могу. Но стойбищные ханты точно также думают о жизни в городе.

В первый раз я ездила на Север в 2005 году. Была на Урале у оленеводов и на реке Сыня. Тяжело сказать, что изменилось в жизни оленеводов, с тех пор я у них не была. А по Югану сейчас у каждого человека есть сотовый телефон, даже если на стойбище нет связи или связь плохая. Это новое явление. У них телефоны лучше, чем у меня. У меня старый аппарат, с которого можно только звонить.

Во время экспедиции мне сказали, что в верховье Югана много бобров, очень хотела их увидеть, не удалось. Еще никогда в природе бобров не видела. Слава Богу, на стойбищах оленей видела. Очень их люблю. Может, потому что у нас нет их. Оленье люблю мясо. У юганских ханты есть сорум няви – сушеное мясо. Не оленье, а лосиное мясо, очень вкусное. Я люблю все хантыйские блюда, и рыбу, и мясо. Все натуральное: сушеная, свежая, вареная и жареная рыба. Даже знаю, что язь – не моя рыба, а щука нравится. Конечно, очень люблю муксун и стерлядку.