Домик Тёти Анны (Анными) был всегда аккуратным, чистеньким, хотя она не делала часто влажную уборку. Летом некогда было заниматься мытьем полов, были заботы поважнее, существеннее. Чистота создавалась за счёт бережного отношения к вещам, предметам быта. Анными аккуратно укладывала одежду, вовремя зашивала заплатки. В то время заплатка ни у кого не вызывала усмешки. Это было нормальным явлением. Особенно бережно относилась она к обуви. Находясь на берегу возле лодки, она несколько раз наклонялась к воде, чтобы помыть сапоги. Когда поднималась наверх с дровами или сеном, протирала их в траве. Во дворе она садилась на крылечко, снимала сапоги, вытряхивала крошки, травинки и оставляла в сенях, чтобы обсохли сверху. Если это был тёплый вечер, то на поленницу, если прохладно, то заносила домой и ставила на печку. За вечер ещё не раз поправляла сапоги. Проверяла, как сохнут, не расползлись ли швы заплатки. Качество резины было жутким, поэтому в местах сгиба сапоги рвались, туда Анными пришивала резиновые заплатки, и они ещё долго служили ей. Приобретение новых сапог –это целое событие. Во-первых, их редко привозили в магазин, а, во-вторых, денег не всегда хватало. Большую часть времени проводила в лесу, на воде, поэтому жизнь, здоровье, самочувствие зависело от состояния обуви. В годы Великой Отечественной войны Анными с женщинами рыбачила для фронта. Испытала и голод, и холод. С того времени бережное отношение к обуви на всю жизнь оставило отпечаток.

Опишу подробно один летний день. Утром Анными выходила на улицу, затапливала айкор (маленькую уличную печку), кипятила чай. Когда заходила домой, то с радостью сообщала, что хорошая погода, будет хороший день. Это означало, что нам пора вставать, некогда лежать. Собирались недолго. Спускались к реке, садились в калданку и отправлялись на покос. Это самый яркий эпизод из детства, самый любимый, дорогой сердцу. С утра яркое солнце, ровная гладь реки. На переднем сиденье сидит Неля, гребёт вёслами. Время от времени они меняются местами с Анными. Я сижу сзади с одним веслом, тоже гребу, попутно направляя движенье лодки. Моё весло выполняет функцию руля. Лодочка легко скользит по воде. Нам с Нелей хочется петь, громко разговаривать, Анными не разрешает. На воде нельзя шуметь. Лишь негромко напеваем в такт движений весла и лодки: «Лёпием пул-пул, хопием тюл-тюл». Сначала подъезжаем к сорику и проверяем сетку. Сеть старенькая, много порванных мест. Радуемся улову, особенно сырочкам. Их бывает немного – два-три сырочка. Анными, выпутывая рыбу из сетки, приговаривает: «Йилуп хулые. Тынанг хулые. Сорненг ям хулые». Иногда приятный ветерок на сору обдувает нас и поэтому комаров не очень много. Мы закрепляем калданку к палке, выбираем самого свежего сырка, чистим его на широкой части весла, затем лопасть весла обмакиваем в воду – оно снова чистенькое и начинаем разделывать на весле сырка. Достаём соль, чёрный хлеб и смакуем свежие кусочки сырой рыбы. А вокруг бесконечные водные просторы, стремительное ныряние чаек, шелест крыльев взлетевших уток, плеск воды за низким бортиком калданки. Возможно, именно эти яркие эпизоды детства сформировали моё мировоззрение в будущем. Я не могу жить в городской квартире, мне нечем дышать в мегаполисах, я не ем сосиски, дошираки. Вкус свежей рыбы с чёрным хлебом и солью, ароматная уха, мороженая строганина, малосолка, жареная рыба – ничего нет вкуснее для меня, как и для моих сородичей.

Закончив трапезу, мы едем к месту нашего покоса. Там быстро разводим костёр, вешаем чайник, котёл для ухи и с удовольствием пьём горячий чай, вылавливая из него палочкой листочки смородины, комаров. Уху пьём по желанию, так как Анными уже не терпится приступить к работе. Она начинает ворошить сено, мы тоже подтягиваемся, когда подвесим еду повыше на сучок дерева. Иначе собака Лэпка доберётся до еды. Мы не были полезными помощниками на покосе. Она не заставляла нас постоянно работать. Когда надоедало ворошить рогатиной сено, мы с Нелей баловались у реки, рвали цветы, бродили в воде. Приносили дрова к костру, рвали смородиновые ветки для чая, грузили на калданку дрова. Обратная дорога была легче, так как мы двигались по течению. Но друг друга уже не видели, так как волокушка с сеном возвышалась посередине лодки. На носу калданки лежали дрова. Нам передавалось настроение Анными. Она радовалась, что день прошёл не зря.

Мы были уставшие, но довольные.

Антонина Ледкова, перевод Надежды Вах