Начинается самый длинный и суровый участок года – зима.

Скучно ли кочевнику в пустыне, тайге, тундре? Скажу по секрету: такого понятия, как скука, у кочевника вообще нет. Есть дела, заботы, работа, увлечения круглый год. И лежать, скучая, у кочевника вряд ли получится при полном погружении в реальную жизнь и волшебство природы.

Как-то за чаем я спросил Тамару:

– За что ты так любишь своего Гришу?

Она, не задумываясь, ответила:

– Грише под восемьдесят, и мне уже семьдесят. Много прожили, за это время он не только ни разу не стукнул меня, но даже не отругал!

«Вот такая бывает любовь», – с улыбкой в душе подумал я про эту прекрасную парочку.

Жизнь кочевника не только не бывает скучной, она интересна и насыщена событиями. Представьте, два месяца живёте в одном месте, а после собрали все свои пожитки и переехали километров на сорок, поставили чум – и, пожалуйста, новые места, новая прописка.

Дело летом было, чум в тундре стоял, дымокуры от комаров для оленей делали. В чуме на почётном месте спидола ВЭФ, антенна – как без новостей-то проживёшь? Спидола стояла на чемоданчике с железными уголками. А в чемоданчике – денежки стопками, честно заработанные. Отец Николай ушёл на промысел рыбный, у входа в чум – собака привязанная, сторож. И гроза началась. Загрохотала на всю тундру, заурчала, а, набрав силы, громыхнула так, что молния попала в чум, пошла по антенне, ударила в спидолу и в железный уголок чемоданчика с деньгами. Собаку у входа убило, беднягу, насмерть. Хорошо, дед, отец Григория, на рыбалке был. Стопка двадцатипятирублёвок в углу чемоданчика выгорела.

– Поменяли потом в Сбербанке, – улыбаясь,  вспоминает про этот случай Григорий.

Замечательно и то, что понятия «плохая погода» у кочевника нет. Застанет его ветер, дождь со снегом, и он всегда найдёт тёплое временное пристанище. Пусть это будет упавшее, с вывороченным корнем дерево, под корневищем которого сухо и тепло, или это будет нависший над водой козырёк обрыва, да мало ли… Костерок тут же, в походном торбазе, всегда найдётся, а там или сушёный кусок мяса, или рыбка. Есть, как правило, и  котелок, и вода. Кочевник найдёт корешки или травки, приправит варево, и вот за спиной дождь, ветер пригибает к земле макушки деревьев, а он сидит в тепле и наблюдает за этими переменами в погоде.

Неожиданно к утру в чуме становится прохладно, всё больше и больше тёплых вещей кладёшь сверху, чтобы поспать, и вот, проснувшись, выйдя наружу, видишь её величество зиму. Холодно. Тихо. Зябко. Но это первый утренний взгляд. Огонёк. Его тепло. Чай, и – здравствуй, зима! Озёра покрылись льдом, замерли ветви кустарника, схваченные морозом. И если ещё вчера нужно было долго обходить озерину вокруг, то по льду пять минут – и ты на месте.

Каждый новый период года – это марафонская дистанция в жизни кочевника, которую нужно пройти, в которой, безусловно, есть и свои прекрасные моменты, и трудности.

Прожив в семье кочевника годовой цикл, получишь сильнейшие впечатления на всю жизнь. Мне удалось прожить такой  период в семье лесного ненца Пяк Бориса на реке Катучей, близ впадения в неё речушки Ямбой. Каждый из прожитых там дней и сегодня, как явь, живёт в моей душе и памяти. Жаль только, что ушёл в мир иной большой человек тундры Пяк Борис.

«Что такое зима для кочевника?» – спросите вы. Отвечу.

Зима –  это ослепительно белый снег. Это мороз. Это езда на оленьей нарте. Это свежее, алое, вкусное, только что забитое мясо, это строганина из рыбы и красивая, нарядная, расшитая узорами одежда из меха…

Пожалуй, и не перечислить всего того, что приносит человеку зима. Идут годы. Всё меньше и меньше становится кочевников – трудолюбивых, сильных, смекалистых. К сожалению, ни у политиков, ни у правительства нет планов поддержки таких людей. И уходят они из кочевых мест, а молодёжи там и вообще почти не осталось. Причина одна – не престижно, бесперспективно.

Время летит. Григорию восьмой десяток, мне седьмой. Приехал он в моё Берёзово, супругу взял, свою Тамарочку. Погостили, поездили на рыбалку, в свет показались, с местным бомондом встретились. Всё хорошо. Но разговорились на сокровенную тему: где на Руси жить хорошо? И вывод у нас получился один.

Разве можно жить в городе, в девятиэтажке? Жить в городе – значит, быть изолированным от природы, среды, из которой вышел человек. По сути, в городе ты живёшь, как в тюрьме, по определённым правилам, находишься в постоянных ограничениях. Квартиры  – это клетки, как например, в зверопромхозах, где норок выращивают (а ведь красивые зверьки вырастают). Вместо рек и озёр вокруг тебя – каменные улицы, в которых не живёт ни волк, ни лось. Гуся, глухаря – и тех нет. Как можно там жить?

За окном твоим как минимум должна быть река, в которой ты в любое время можешь поймать рыбу. За окном твоим должен быть лес, в котором растут грибы, ягоды, водиться птица и зверь, в который ты должен войти и принести оттуда мясо, птицу ягоду. Как жить без этого? И жизнь ли это – в каменных мешках, в каменных улицах?

Нет, это не жизнь.

Леонид Бабанин

Перевод на хантыйский язык Людмилы Гурьевой