- Хантыйский
- Русский
Вәнт кәртӑӊ ёх
Иван Анатольевич па Елена Никифоровна Ермаковӊӑн вәнт кәртӑн Когалым вош хонӑӊӑн вәӆӆӑӊӑн. Иван Анатольевич ӑӊкеӆ-ащеӆ иса пўш вәнт кәртӑн, йис вәӆупсыйн вәсӊӑн. Тӑм мўвн йистєӆн Ермаковӑт ёх вәсӑт, ӆыв ёхӆаӆ мӑӊ тӑхет тӑта, ӆыв ёхӆаӆ шәкӑӊ тӑхет тӑта. Ермаковӊӑн вәӆты кәрт – щит йиӆуп кәрт, тӑта ӆын 15 оӆ тумпийн хот омӑссӑӊӑн. Ӆын 50-кєм вўӆы тӑйӆӑӊӑн. Кәртӑӊ ёх оӆӑӊӑн ма Елена Никифоровна пиӆа путӑртсум.
- Ма вәӆєм, нӑӊ Касум мўв ими. Еша путӑрта, хән нӑӊ Сәрхаӊӆ мўв пєӆа икия мӑнсӑн.
- Ма Касум мўвн сєма питсум. Ащєм – Никифор Георгиевич, ӑӊкєм – Екатерина Николаевна Тарлинӊӑн. Касум ӑшкола пийн институт етшуптӑсум, щӑӆта па Ёмвошн телевидения хуща рәпитсум. 2006-мит оӆн икия мӑнсум па икєм хуща вәнт кәрта щи юхӑтсум. Ӆўв вәӆмаӆ нәпӑт иса пўш вўӆы тӑйман вәнт кәртӑн вәс. Нефтяникӑт юхтум пийн вўӆыӆаӆ шимӆа йисӑт, ин мўӊ 50-кєм вўӆы тӑйӆўв.
- Нын муй арат няврєм тӑйӆӑтн?
- Вән эвєм Валерия, щӑӆта Анна, Анатолий па мєт айм Настенька, ӆўв ин 11 оӆа йис. Вән утӊӑӆам рәпитӆӑӊӑн, кӑтӊӑн хуӆна ӑшколайн вәнӆтыйӆӆӑӊӑн. Няврємӆама вәнт кәртӑн вәӆты вєра әмӑщ, тәп рәпитты па вәнӆтыйӆты ищи мосӆ.
- Еша путӑрта, муй тӑхи эвӑӆт нын вәӆты вух ёша павӑтӆӑты, вәнт кәртӑн вухӑӊ рәпата хән вәӆ па тӑм арат хӑннєхәя 50 вўӆы, аӆпа, шимӆ.
- Вәнт кәртӑн вух рәпитты тӑхи ӑнтә. Щи пӑта ма вет оӆ мӑр Когалым хуща музейн рәпитсум, тәп па щи вәнта мӑнсум, икємн пиӆа вошн вәӆты ӑн ӆӑӊхаӆман. Икєм вәнт шушев тӑйты пӑта нефтяникӑт пиӆа кашащты нєпек тӑйӆ. Щи ут щирн вет оӆ и пўш мўӊева «Буран» мийӆяӆы, кашӑӊ оӆ 2,5 тонна бензин па и пўш хәӆум тыӆӑщн компенсация вухн мийӆяӆыюв 8 щурӑс шойт вух кашӑӊ хотӑӊ ёх пӑта. Иса утӑт ха ки ӆўӊӑтты – щит 8 щурӑс и хӑннєхә пӑта, МРОТ щи киньща ар. 2006-мит оӆн, хән ма тыв юхӑтсум, и хӑннєхә пӑта 5 щурӑс вәс. Щирн щи арат вух кәс тӑйсӑт, муӆты пурмӑс, ӆапка ӆєтут ӆәтты пищ вәс. Ин тӑм арат вух нємӑӆт тӑхия ӑн тӑрумӆа. Мўӊ хуты иса пўш хўӆ па воньщумут тыныман вәӆӆўв. Тәх оӆ хўӆ ӑнтә, тәх оӆ воньщумут ӑнтә. Там сўсн воньщумут иса ӑн єнмӑс. Щӑӆта па мўвев-йиӊкев сорты питӑс. Нефтяникӑт ӛш ки вєрӆӑт, ӆыӆӑӊ йиӊкуп соймӑт лӑп хирӆӑт, йиӊк юхан вәнта ӑн юхӑтӆ, щи пӑта юханӆўв ищи сорӆӑт, хўӆ ӑнтә. Щӑӆта па нефтяникӑта пурмӑсӑт тӑйты хотӑт мосӆӑт, нефть тӑйты хушапӑт мосӆӑт, ӆыв ӆантӑӊ ёхум хуща щи утӑт омсӑӆтӑӆӑт, щи пӑта ӆантэв ищи хуӆӑӆ. Касум мўвємн ёхум хўват ки шәшумӆӑн, щи мўрт ар ӆант, кўр пӑтэн щив лаканӆ, тӑта ӆант вєра шимӆ, тӑм мўвевн иса тӑхетн ӛш, иса тӑхетн факел тўтӑт. Тӑмиты ки вәӆупсы мӑнӆ, вәнт кәртӑн вўӆы тӑйман вәӆты пищ хуӆаты питӆ. Щи пӑта ма нәмӑсӆум, муй вўрн па еӆӆы вәӆты па Когалым вошн рўтьщӑты тӑхи пўншты вўтьщӑӆум, ин щи пӑта мўв ёша павӑтты нєпекӑт вєрӆум. Ин хуты туризм вєрӑт округев хуща ӆэщӑтӆайт, этнотуризм ӆывеӆа мосӆ. Ма няврємӆам вәнӆтыйӆӆӑт, щи пӑта ма вошн тәх щос хўв мӑр вәӆӆум, щӑӆта па рўтьщӑты хӑтӆӑтн вәнт кәрта няврємӆам тәтьӆяӆум. Ма машина тӑйӆум, щи пӑта тӑм вєр кєншӑк, кәртэв вәнта ӛш тӑйӆўв, щит 40-кєм вєрста.
- Ин мўӊ поступсы тӑйӆўв «О нематериальном этнокультурном достоянии Российской Федерации», щи поступсы щирн йис вєрӑт така тӑйты мосӆ. Мўвтєӆ мир ясӊӑтн путӑртты пӑта ищи поступсы вәӆ, 10 оӆ мӑр щи поступсы щирн ясӑӊ кӑрща тӑйты мосӆ. Нын хущана тӑм вєрӑт муй вўрн вәӆӆӑт?
- Ин вәнт кәртӑн вәӆты ёх йис пурмӑсӑт хуӆна вєрӆӑт, йис ӆәмӑтӆяты сухӑт ёнтӆӑт. Ма ищи хӑнты рнасӑт, молупщет ёнтӆум, ӑӊкєм вєра ёшӑӊ ими вәс, аӆпа, муӆты мӑнєма рӑкнӑс. Вәнт кәртӑн ёх ясӑӊӑн хуӆна путӑртӆӑт, вош хӑра питты ёх рўщ ясӑӊа кєрӆӑӆӑт. Ма ӑн вәӆєм, няврємӆам муйсӑр вәӆупсыйн вәӆты питӆӑт. Вән эвеӊӑӆам, аӆпа, рўщ вәӆупсыя кєрӆӑӆӊӑн. Пухєм хӑнты ими ки тәӆ, щирн вәнт кәртӑн вәӆты питӆ. Ин хўты тәх хӑнты пухӑт рўщ имет тәӆӑт. Икєм хиӆэӆ щи кўш вәнтӑн вәӆ, тәп рўщ ими тәс, щи пӑта хот вәӆупсэӆ иса пўш рўщ щира кєрӑтман вәӆ. Щи кўш ӆўв м эви, тәп хӑнты вәӆупсы пєӆа ӑн вантӑӆ. Йисн хўты муй вўрн вәс, икия ки эви мӑнӆ, ики вәӆупсыйн вәӆ, ики ясӑӊӑн путӑртӑӆ.
Путӑр хӑншӑс:
Пётр Молданов
Жизнь на стойбище
Иван Анатольевич и Елена Никифоровна Ермакова живут на стойбище возле г. Когалыма. Родители Ивана Анатольевича всегда жили на этой земле, вели традиционный образ жизни. Здесь, на этой земле священные места рода Ермаковых, на этой земле могилы предков. Свой собственный дом Иван Анатольевич построил 15 лет тому назад. В настоящее время семья владеет оленями, всего около 50 голов. О жизни на стойбище я попросил рассказать Елену Никифоровну.
– Я знаю, что вы с Казымской земли. Немного расскажите, как вы попали на эту землю.
– Да, я родилась на р. Казым. Мой отец Никифор Георгиевич, мама Екатерина Николаевна Тарлины. После окончания Казымской школы, я закончила институт и некоторое время работала в г. Ханты-Мансийске на телевидении. В 2006 году вышла замуж и уехала на родину мужа, стала жить на стойбище. Мой муж всю свою жизнь жил и живёт традиционной жизнью.
– Сколько у вас детей?
– Старшая дочь Валерия, затем Анна, Анатолий и самая младшенькая Настенька, ей сейчас 11 лет. Старшие дочери уже работают, младшие ещё школьники. Они все очень любят находиться на стойбище, всегда с удовольствием приезжают сюда. Однако детям надо учиться, поэтому постоянно здесь находиться они не могут.
– Немного расскажите, за счёт чего живёт ваша семья, ведь на стойбище нет работы, за которую платили бы зарплату, а 50 оленей для такой большой семьи, наверное, маловато.
– Действительно, на стойбище оплачиваемой работы нет. Поэтому одно время в течении 5 лет я работала в Когалыме, в музее. Только не можем мы с мужем жить в городе. Муж как глава семьи заключает договора с нефтяниками. По этим соглашениям нам раз в 5 лет выдают снегоход «Буран», ежегодно положено по 2,5 тонны бензина, хотя, конечно, этого недостаточно, бензин нужен для электростанции, снегохода, машины, моторной лодки. Один раз в три месяца нам выплачивают компенсацию за ущерб, нанесённый исконной среде обитания. Если всё вместе посчитать, то в среднем на каждого члена семьи в месяц получается 8 тысяч, как известно МРОТ в округе намного больше. Если сравнить с 2006 годом, тогда на каждого члена семьи выходило по 5 тысяч, но на эти деньги как-то ещё можно было жить, конечно, дополнительно продавали рыбу, мясо, ягоды и могли что-то себе купить. В этом году рыбы, ягод почти не было. Всё обмелело, когда нефтяники прокладывают дороги и на пути встречается ручеёк, то его просто засыпают, то есть вода уже не циркулирует, не доходит до речки. Когда строят нефтяные объекты, то их располагают прямо на ягельных борах, но не отсыпают болота, это же много песка надо. Нет боров, нет ягеля, оленей кормить нечем. Вот на Казыме ягель как ягель, наступаешь на него, нога проваливается по щиколотку. А у нас везде объекты, везде дороги, нет места не хоженого. До стойбища, прямо до порога избушки можно доехать на машине. Приедешь сюда, выходишь из избушки тут факел, там факел, природы в плачевном состоянии.
Если так будет продолжаться, то очень скоро невозможно станет оленей держать. Поэтому мы уже задумываемся о будущем, хочу построить этностойбище, то есть туризмом заняться. Наше стойбище от города километров 40 и часто люди просятся приехать сюда. Сейчас заняться этим бизнесом как бы реально, в округе внутренний туризм развивается, а этнотуризм здесь всегда востребован.
– Сейчас принят закон «О нематериальном этнокультурном достоянии Российской Федерации», идёт Международное десятилетие языков коренных народов мира. У вас как эти вопросы решаются?
– На стойбищах пока традиционная культура сохраняется, материальная культура, язык. Я тоже шью платья, малицы, говорим на языке. Будут ли мои дети продолжать жить, так как мы, пока трудно сказать. Видно уже, что старшие дочери вряд ли. Если сын возьмёт в жены девушку ханты, то тогда наверняка будут жить на стойбище. Сейчас некоторые мужчины ханты женятся на русских девушках. Даже есть такие, например жена племянника моего мужа, хоть и живут на стойбище, но всё-таки они и здесь желают жить привычной для них жизнью, а не соблюдать хантыйские традиции. Ведь раньше как было, если девушка вышла замуж за мужчину другой национальности, то обязана была соблюдать традиции мужа.
Пётр Молданов
