Сегодня хочу написать о своей школьной подруге, с которой мы когда-то были лучшими подружками, но по жизни дороги наши разошлись и долгое время мы с ней не встречались. Это Юлия Николаевна Лапеко (Гришкина), она вот уже много лет работает в школе, у неё взрослые дети, внуки. В этом году 17 июля она отметила 60-летний юбилей, но для меня она всё равно осталась девчонкой из моей юности, одноклассницей, подругой – Юлей Гришкиной. Юля написала мне письмо, где поделилась своими воспоминаниями о детстве.  

Юлия родилась в деревне Тугияны Берёзовского (ныне Белоярского) района 17 июля 1964 года в многодетной семье, в которой было восемь детей: Борис, Сергей, Владимир, Светлана, Юлия, Роза Игорь и Валентина.
Родители – ханты, отец Николай Сидорович Гришкин (1931 года рождения) из деревни Тугияны. Мама Аксинья Тимофеевна Гришкина (Гындышева), 1932 года рождения, родом с юрт Войтехово. Познакомились они в деревне Люлюкары, мама тогда работала в леспромхозе, папа был полеводом. Родители переехали в деревню Тугияны, тоже работали в колхозе, мама разнорабочей, папа был полеводом, потом продавцом. Юлия вспоминает:
–  Каждый год летом родители работали на покосе в колхозе, ставили стога сено, в первую очередь, для колхоза, а потом себе. В покосное время домой приезжали редко. Мы дети сами хозяйничали. Старшая сестра Светлана всегда расписывала план работы на каждый день, кто воду носит, кто моет полы, кто заготавливает дрова из тала для уличной печки. Она сама всегда готовила еду, варила, жарила, парила.
Летом 1977 года, перед днём рождением Юли, её отец утонул, он был бригадиром на колхозном  покосе. У мамы на руках осталось восемь детей. Старшему брату Борису в то время было 24 года, он служил в Германии в городе Гарце, а младшей дочери  Валентине – 4 года. Для семьи наступило тяжёлое и сложное время. Дети начали рано работать, так как семья осталась без кормильца.
Мама работала в колхозе на разных работах, куда отправляли, туда и шла, выполняла самую тяжелую работу на ферме, убирала вручную навоз, загружала  на сани и вывозила, дети всегда помогали матери. То пилили дрова, то белили молоканку, в летнее время с реки в пекарню носили воду в ведрах, чтоб заработать копеечку. Они росли, денег не хватало, ни на одежду, ни на что другое, сладостей не видели. Но в семье была корова Зорька, поэтому всегда было молоко, сметана, творог. Держали ещё кобылу Махорку, такую кличку дал ей дедушка (так как курил махорку). На лошади возили сено, дрова и воду.
Каждое лето с мамой заготавливали сено для скота на зиму, помогали дома по хозяйству. Мама возила детей на покос на деревянной лодке, на моторе «Ветерок». Мотор мог заглохнуть посреди Оби, тогда на веслах приставали к берегу, и она сама меняла шпонку или свечи, потом ехали дальше.
Вскоре старшие братья выросли, окончили школу, уехали учиться и начали работать в Тюмени. А дети помладше приезжали летом на каникулы домой, трудились, носили воду в пекарню, заготавливали дрова из тала, для уличной печки.
Юля вспоминает, как однажды зимой, ей тогда было 7 лет, они с соседским мальчишкой Славкой Гришкиным потерялись в тайге, он был младше её на год:
– Зимой, когда возили сено в колхоз, мы с ним постоянно цеплялись за воз с сеном сзади и катались. Я помню, как мы бежали  по дороге, а нам навстречу ехал воз с кирпичами, на горной стороне в тайге через реку Обь был кирпичный  завод. Два брата Иван и Леонид Гришкины везли из тайги кирпичи. Они видели нас и передали родителям, что мы побежали в сторону тайги. Братья не разрешили нам сесть на воз, и мы побежали дальше. На горе мы увидели, что идёт воз с сеном, но очень далеко. Помню широкую дорогу, а по её краям росли кусты брусники, меня так манило туда. Снег стряхнешь с кустов и собирай бруснику, я помню, собирала ягоды в варежки. И так потихоньку мы ушли с дороги и заблудились.
Председателем колхоза в то время был  Каллистрат Григорьевич Гришкин, благодаря ему, детей нашли. 
– Он сказал, что должны нас найти, а иначе мы замёрзнем до утра. Дали объявление по радио, на поиски вышла вся деревня: и взрослые, и дети. Люди  тогда были очень дружные и сразу откликались на чужую беду. Стало темно, наступила ночь, поэтому зажгли фонари и ими, освещая дорогу, шли, – пишет Юлия.
Спасло их то, что с ними были три собаки, две убежали, а одна собака осталась и всю ночь лаяла. Люди вышли на лай собаки, а дети лежали, приткнувшись на снегу. Юля уже засыпала, помнит, лес, темнота и луна немного освещала. Вдруг вдали в темноте леса появился огонек, он все приближался потихоньку к ним. В этот миг Славка закричал: «Папа», Юля смотрит, столько народу, а с ними её отец идёт. Он взял её на руки и понёс. Так их и несли мужчины до самого дома, сменяя друг друга.  
Потом она рассказала маме, что, якобы, играла с медвежатами. А мама ей объяснила, что её голова по хантыйскому обычаю принадлежит роду медведя. А Славу, по его рассказу, окружали женщины. Это боги оберегали их. Юля потом больше месяца не могла ходить, ползала дома, так как ноги обморозила, это отразилось на её здоровье – сейчас у неё болят суставы.
По словам Юлии, в этих местах постоянно теряются люди. В 2005 году осенью заблудился мужчина с катера, искали, вертолет летал. Через три дня он сам вышел из тайги к проточке и по течению вышел на берег, спал ночью на дереве и тоже видел женщин, они его согревали.
Мама была рукодельницей, шила платья, обрабатывала телячьи шкуры, выделывала их и шила красивые бурки, пряла, вязала носки, чулки (сэвум веи), варежки с национальными  узорами. 
Вот такое письмо отправила Юлия Николаевна, в котором она написала о родителях, о своём детстве. 
Хочу поздравить Юлию Николаевну с юбилеем, пожелать от всего сердца счастья, здоровья, тёплых солнечных дней. И пусть боги нашей земли охраняют Юлию и её семью от всех невзгод.

Надежда Вах